Репетиция

Никто  из  артистов  не  начинает  репетицию  сразу,  все,  как  правило,  долго  раскачиваются,  поэтому  постоянные  жалобы  на  нехватку  репетиционного  времени. 

Одни  артисты  ещё  не  закончили  репетицию,  а  другие  уже  стоят  за  кулисами  и  напоминают  им  об  этом. 

  - Время  ребята,  время!  Ваше  время  вышло,  давайте  заканчивайте,  сколько  можно! – возмущается  руководитель  группового  номера  «Акробаты  на подкидных  досках» - пора,  сваливайте,  освобождайте  манеж – и  продолжает  уже  не  так  громко  чтобы  противоположная  сторона  не  слышала.

 - Всё  одно  толку  никакого,  репетируют -  завалы,  не  репетируют – тоже  завалы,  лучше  уж  не  репетировать.

Но  в  манеже  резонанс,  скажешь  тихо,  а  слышат  все.

 - Это  у  кого  завалы  и  кому  не  нужны  репетиции? – с  запозданием  реагирует  руководитель  номера  «Эквилибристы  на  лестнице»

  - У  кого  же  ещё,  как  не  у  вас.

  - Да  ладно,  тоже  мне  профессора  нашлись,  что  у  вас  завалов  не  бывает?  На  медне  такой  завал  был,  вспоминать  не  хочется –  защищается  руководитель.

 - Это   какой  же  у  нас  на  медне  был  завал? – недоумевает  руководитель  противоположной  стороны.

  - Не  знаю  какой,  вы  работаете  вам  лучше  знать.

  - Ну,  дорогой  мой,  у  нас  все  трюки  отрывные,  а  у  вас  статика,  все  трюки  на  лонже,  и  всё  равно  каким - то  образом  умудряетесь  повисеть  на  лонже.  Как  вы  делаете  завал  там,  где  его  по  всем  законам  природы  быть  не  может,  для  меня  загадка.  Уже  пять  минут  как  пошло  наше  время.

 -Нас  тоже  задержали,  ещё  полторы  минуты  и  мы  заканчиваем.

  -Что  можно  сделать  за   полторы  минуты – удивляется  руководитель  акробатического  номера.

  - Вот  трюк  и  можно  сделать.

  - Ну  ладно  делайте,  как  говорится  «перед  смертью  не  надышишься».  Тут - то  вы  сделаете,  а  в  работе  снова  будете  болтаться  на  лонже.

  - Ну,  вот  чтобы  не  болтаться  на  лонже  и  нужно  репетировать.  Нам  уж,  какой  день  дают  по  тридцать  минут,  не  успеешь  разогреться,  глядь,  а  вы  тут,  время  ребята,  время.  Как  серпом  по  одному  месту,  честное  слово.

  - А  вы  идите  от  обратного,  не  репетируйте  и  завалов  не  будет,  чего мучиться.

  - Значит  так  ребята,  униформа,  у  нас  нет  времени.  Быстренько  уносите  эти  палки  с  манежа,  всё,  всё,  всё.  Главное  не  разводить бодягу,  сколько  можно  лабуду  гонять.

 - Это  не  палки – возражает  руководитель  номера – а  перши,  пора  бы  знать.

  - Господи!  Ну,  какие  же  мы  обидчивые  стали,  ну  пусть  не  палки,  всё  одно – железо.

  - Не  железо,  а  реквизит,  и  денег  стоит.

  - Ну,  реквизит,  реквизит,  честное  слово  детский  сад  какой-то.  Ну,  выразился  не  так,  что  к  словам-то  придираться.  Ребята!  Униформа!  Давайте  тумбу  в  манеж  и  подкидную  доску.  И  ещё,  что  же  ещё?  Да  вот  и  подметите  середину  ковра,  а  то    опилки  в  глаза  летят,  у  нас  у  верхнего  от  пыли  аллергия,  глаза  краснеют.

 - Это  у  него  от  вчерашнего  выходного  дня- и  лицо  руководителя  номера  «  Эквилибристы  на  лестнице»  и  расплывается  в  загадочной  улыбке.

 - Ты  на  что  намекаешь?,-  и  руководитель  номера « на  подкидных  досках»,  делает  удивлённый  вид.

  - Я  не  намекаю,  я  говорю,  квашенный  он  был  вчера  ваш  верхний.  А  то  аллергия,  пить  надо  меньше.

  - Он  вчера  был  пьяный?  Удивляется  руководитель  номера, «подкидные  доски».

 - Здрасте,  разве  только  вчера,  он  после  каждого  выходного  дня  такой.  Ты  что  своих  ребят,  не  знаешь  что  ли?

  - Не,  ну  можно  так  иногда,  слегка,  мы  же   не  ангелы,  я  не  возражаю,  надо  знать  меру,  но  когда  это  превращается  в  систему…  Не,  ну  честное  слово  я  не  знал.  Я  же  не  слежу  за  ними.  Господь  создал  людей  свободными,  и  я  придерживаюсь  этих  заповедей.  Спасибо  что  напомнил,  я  с  ним  поговорю.

И  они  мирно,  два  руководителя,  будто  и  не  было  между  ними   никакого  спора,  по-дружески   беседовали. 

 - Ребята!  Униформа!  Из  вас  кто-то  держал  лонжу?  А  то  у  нас  основного  лонжевика  сегодня  нет. 

 - Тоже  квашенный – улыбаясь,  снова  подначивает  руководитель  номера  «Эквилибристы  на  лестнице». 

 - Да  нет,  он  у  нас  серьёзный  парень,  поехал  на  вокзал,  жену  встречает.

  - Есть  лонжевик,  да,  ну  вот  видите  как  здорово.  Значит  так,  он  у  нас  в  основном  сам  идёт,  но  ты  на  всякий  случай  придержи  его  на  приходе.  А  то  ведь  знаешь  после  выходного  дня,  ну  сам  всё  понимаешь.  Вдруг  нечаянно  раз  на  тыкву,  фу  ты  чёртова  привычка,  я  имел  в  виду   вдруг  на  голову, не  приведи  господь  конечно.  Просто  не  волнуйся,  но  будь  повнимательней.  Ну,  всё  ребята,  кончай  базар,  поговорите  дома.  Идём  три  сальто- морталя  на  сход.

  - Малец – обращается  он  к  верхнему – сейчас  разок  сделаешь  и  подойдёшь  ко  мне,  есть  небольшой  разговор.

  - Понял – отвечает  малец,  надел   лонжу,  собрался,  приготовился,  но  мысль  что  кто-то   продал,  не  покидала  его.  Нужно  сделать ,  во  что  бы – то  ни  стало,   сделать  надо  хорошо.  Он  поправил  доску,  она  стояла  хорошо,  но  нужно  было  выиграть  время,  он  не  мог  понять,  кто  же  всё - таки  заложил  его.  Ладно, разведка  потом  поработает,  а  сейчас  нужно  показать  класс.

 - Я  готов – говорит Малец, - где  отбойщики?,  а  то  как  ругать,  так  меня  одного,  я  видите  ли  для  всех  козёл  отпущения.

 - Вот  сделай – и  глаза  руководителя  блеснули  озорным  огоньком, - получится  хорошо  тогда  и  все  вопросы  отпадут  сами  собой.  Кто  прав,  кто  виноват,  определяет  дело.  А  сейчас  всем  внимание.

  - Ребята,  с  тумбы,  отбой  с  тумбы!  Вы  что  уже  совсем  ахренели.  Я  же  сказал  Малец  идёт  на  три,  вы  что  после  выходного  дня  отойти  не  можете.

 - Я  им  говорю  с  тумбы – защищается  Малец, - а  они  меня  не  слушаются.

  - Володя,  Юрки  сегодня  нет,  отбей  мальца  с  тумбы.

  - Ага,  Вовка  тяжелее – возражает  Малец – что  не  так  опять  на  меня  все  шишки  посыпятся.

  - Ну,  ты  у  нас  мастер,  сделай  поправку  на  отбой,  сделай  своё  дело,  а  я  уж  как  ни  будь,  разберусь  кто  здесь  прав,  а  кто  виноват.  Так  лонжевик  готов?

  - Готов.

  - Все  поняли?  Идём  три  на  сход.  Пару  раз  сделаем,  если  всё  будет  хорошо  то  и  «шала  унде»  как  говорят  в  Бурятии.  Если  нет,  будем  до  вечера  «канителиться»,  пока  не  сделаем,  а  то  мне  ваши  вольности  порядком  надоели.

 - Какие  вольности? – попытался  кто-то  уточнить.

 - После  тройного,  все  вопросы  после  тройного,  а  иначе  всё  теряет  смысл  и  значение.  Говорить  будем  потом – отрезал  руководитель  номера.  Ну,  всё  готовность  номер  один,  пошли  ребята.

Мальца  отбили,  он  сделал  три  сальто  на  сход,  чисто,  в  рост,  как  для  учебного  пособия.

  - Ты  чего  Малец! – удивился  руководитель.

 - Чего?

  - А  то,  чего  в  работе  так  не  делаешь?

 - Я  всегда  так  делаю,  они  сейчас  хорошо  отбили,  какой  отход  такой  и  приход.  Я  им  каждый  раз  говорю,  отбивайте  мягче,  а  они  меня  не  слушаются.

  - Ребята!   Малец  прав,  вы иногда  резко  отбиваете  его,  вот  он  и  идёт, не  пойми  как.

 - Всегда – уточнил  Малец – могу  доказать.

 - Это,  каким  же  образом?

 - А  вот  так – и  Малец  снял  лонжу.

 - Что  без  лонжи-  удивился  руководитель  номера, -  смотри  сам  напросился.  Ребята!  Малец  идёт  без  лонжи.  Гриша  встань  на  пассировку  на  недокрут,  Витя,  а  ты,  если  он  перекрутит.

 - Да  вы  спокойно – говорит  Малец – мягче  отбой  и  делов-то.. 

 - Ап! – скомандовал  Малец,  и  сто  пятьдесят  килограммов  живой  массы  с  высоты  двух  метров  ударили  в  подкидную  доску.  Малец,  взлетев,  взял  плотную  группировку,  сделал  три  оборота,  распустился,  и  чисто  пришел  на  свои  ноги. 

 - Блестяще  негодяи! – говорит  руководитель – ведь  можете  когда  захотите. «Негодяи» - это  у  него  высший  балл  оценки  мастерства, - вот  и  всё  что    тут  бодягу-то  разводить.  Вы  думаете  мне  в  удовольствие  вас  мучить.  Когда  хорошо  оно  и  в  Африке  хорошо.  Всё,  конец  репетиции.

 – Малец  -  Чего?  - А  то,  с  чего  это  сегодня  так  хорошо  тройняшку  сделал,  виноват,  что  ли?

  - В  чём  виноват – и  Малец  пожал  плечами.

  - Я  не  знаю  в  чём,  я  за  вами  не  слежу,  ещё  чего  не  хватало,  у  вас  полная  свобода,  может  ты  этой   свободой  неразумно  распоряжаешься,  выходной  же  был.

  - Они  наговорят.

  - Кто  они?

  - Ну,  есть  тут  некоторые,  завидуют.

 - Завидуют-то  чему?

 - Ну  как  же,  они  падают  там,  где  практически  упасть  невозможно,  а  у  нас  за  неделю  одно  непопадание  на  колонну,  чего  не  правда,  что  ли?

  - Да  нет,  правда  то,  что  ты  претворяешь  решения  партии  и  правительства  в  жизнь,  это  хорошо, - тут  руководитель  номера  улыбнулся – а  вот  над  моральным  обликом  Советского  артиста,  надо  ещё  чуток  поработать

  - А  это  как? - недоумевал  малец.

  - Ну  как,  ты  случайно  не  член  партии?

 - Случайно  не  член.  Тут  партнёры  просто  взорвались  от  смеха.

  - Ну,  всё  ребята,  кончай  работу,  айда  по  домам,  пусть  репетируют  те,  кому  это  больше  всего  надо.  А  ты  молодец-  обращается  он  к  униформисту – оказывается  лонжу  держать  умеешь,  у  нас  не  каждый  артист  этому  обучен.  Ну,  всё  ребята,  всё - обращается  он  уже  к  своим  партнёрам, - вас  не  поймёшь,  то  не  загонишь  на  репетицию,  то  с  репетиции  не  выгонишь.  У  вас  всё  наоборот.  Сегодня  вечером  работаем  как  всегда,  но  с  небольшой  поправкой,  после  колонны  Малец  пойдёт  четыре  на  сход.

 - Три – поправляет  его  Малец. 
 
 - Ну,  правильно,  я  и  говорю  что  три,  а  четыре  сделаешь? 

 - Ставка  соответствует  тому,  что  я  делаю,  так  что  три. 

 - Ну  а  если…

 - Сделаю  и  четыре,  если  заплатят.

  - А  если  не  заплатят,  сделаешь?. 

  - Интересный  вопрос,  на  лонже,  на  репетиции  сделаю.  Бесплатно  только  птички  поют.

  - Верно,  говоришь,  согласен.

  - Поговорить  о  чём  хотели? 

  - А  что  разве  я  хотел  поговорить? 

 - Ну  да,  вы  же  сказали. 

 - Когда?

 - Перед  тройным. 

  - А, а,а,  ну  ты  же  сделал.

  - Значит,  могу  идти? 

 - Иди,  ты  свободен,  подождём  до  тарификации,  а  то  у  нас  ведь  настоящее  искусство  не  ценят. Вон  клоун,  из  запоев  неделями  не  выходит,  уже  в  манеже  напиваться  умудряется,  в  последнее  время  в  штаны  мочиться  начал,  а  деньги  получает  фантастические.  У  нас  только  шутов  и  ценят.  Под  дурака  работать  дело  не  хитрое.  Вот  какое  время  наступило,  одни  шуты  кругом.  Да  нет , так  дело  не  пойдёт,  надо,  что-то  делать.  Сколько  можно  по  Омскам  и  Томскам   шмулиться,  мы  уже  по  третьему  кругу  по  одним  и  тем  же  городам  гастролируем.  Пора  бы  и  честь  знать,  Малец  тут  прав,  я  не  имею  морального  права  заставлять  его  исполнять  сложнейший  трюк.  В  нём  сейчас  вместе  с  ботинками  килограммов  сорок  пять  не  больше,  а  я  его  каждый  вечер  на  тройное  сальто  посылаю.  Да  ещё  эти,  эти  очернители,  в  чужом  глазу  соринку  видят,  а  в  своём  бревна  не  замечают.  Ну,  бывает,  ну  выпьют  ребята  маленько,  им  тоже  расслабиться  надо,  всё  в  меру  конечно.

Если  бы  Малец  действительно,  как  он  мне  тут  говорил,  был  накануне  «квашенным»  то  уж  на  тройняшке  я  бы  его  сегодня  словил.  Тут  была  бы  неопровержимая  улика,  тут  уж  дорогой  мой  никуда  не  денешься,  и  никакими  словами  не  отопрешься.  А  он  эту  тройняшку  мне  играючи  выдал,  как  говорится  «примите,  пожалуйста».  Без  лонжи,  чистенько,  на  прямые  ножки.  Облить  грязью  любого можно,  это  у  нас  умеют  делать.  А  ведь  что  интересно,  как  интригу-то  плетут.  Вроде  бы  как  случайно,  между  прочим,  ненавязчиво,  вот  шел  мимо,  и  на  тебе,  пьяный  Малец,  и  что  самое  скверное,  стабильность  ему  в  этом  вопросе  приписывают.  Да  что  он,  в  самом  деле,  алкоголик  что  ли,  да  вы  чего  ребята?

Я  ведь  тоже  могу  кое-что  сказать,  я  многое  чего  нехорошего  вижу,  но  не  моё  дело  «бросать  камешки  в  чужой  огород».  Вот  только   сейчас  до  меня  дурака  дошло,  прав  был  Малец,  когда  сказал,  что  завидуют,  а  я  не  сразу  в  это  поверил,  конечно,  завидуют.  У  нас  стабильная  работа,  коллектив  дружный  никаких  конфликтов,  есть  авторские  трюки,  никем  кроме  нас  не  исполняются.  Да  и  планы  на  будущее  весьма  обнадёживающие.  Караван  идёт  в  верном  направлении,  главное  не  отвлекаться  на  лай  собак.

Он  ещё  что-то  говорил  и  говорил,  всё  не  мог  успокоиться,  но  я  его  уже  за  дверью  гардеробной  едва   слышал  он, говорил  убеждая  самого  себя  в  том,  что  говорит  истину.  Так  часто  бывает,  когда  нет  того,  кто  должен  утешить  артиста,   приходится  обращаться  в  пустоту.

 
Из книги Паяцы Владимира Фалина

оставить комментарий