Репризы не для исполнения

Эту трагикомическую историю поведал нам житель Ро­стова-на-Дону.

Однажды вечером в местную психиатрическую больницу доставили мужчину в несколько странном состоянии. Нет, он не буянил и не рвал на себе нейлоновую сорочку. Он да­же не пытался уверить санитаров, что его зовут Кай Юлием Цезарем. Мужчина только смеялся. Он буквально захлебывался смехом, словно кто-то опустил ему за шиворот живо­го карася.

— Скажите, милейший,  как вас зовут? — вежливо  по­интересовался дежурный врач.
— Ханд ауф ханд! — выкрикнул, смеясь, мужчина.

Врачу доводилось слышать и не такое. Поэтому он сде­лал вид, что нисколько не обескуражен неожиданным отве­том. Он даже примиряюще кивнул головой, словно заранее принимая на веру все то, что скажет ему пациент.

— Что вас беспокоит, дорогой мой?
— Иллюзия с драгоценностями... ха-ха-ха...

«Однако же странный больной, — подумал врач. — Его мысли как-то беспричинно скачут с одного предмета на дру­гой. Что бы такое спросить у него еще?»

Но хохочущий пациент опередил его. Ему вдруг захоте­лось взять инициативу разговора в свои руки.

— Даешь юмор на вольностоящей   лестнице! — бодро воскликнул он. — Да здравствуют танцующие тарелки  и перш на шаре!
— Что за чертовщина! — пожал плечами вконец обеску­раженный врач. — Юмор на лестнице, да к тому же еще на вольностоящей.  

Послушайте, — обратился он к санита­рам, — где вы подобрали такого весельчака?

— Около цирка... Аккурат после представления, — сооб­щил один из санитаров.
— Стоял, бедалага, возле выхода, — уточнил другой. — Так безудержно хохотал, что люди вокруг собрались. И все вот в эту бумажку заглядывал...

Санитар протянул доктору разноцветную цирковую про­грамму. Врач взял ее и глазам своим не поверил. В тексте про­граммки он нашел те же нелепые словосочетания, которые только что слышал от странного пациента.

— Ничего не понимаю, — удивился врач. — Это какая-то цирковая абракадабра. Сам в цирке бываю, вроде бы непло­хо знаю его, но таких сверхоригинальных терминов не встречал!

И он набрал номер телефона цирка.

— Здравствуйте. С вами говорит один из любителей циркового искусства! Скажите, пожалуйста, что такое ханд ауф ханд?
— Это трюк, — любезно ответили на другом конце про­вода. — Акробат держит в руке партнера, а тот  делает стойку на одной руке.
— Так, а иллюзия с драгоценностями — тоже трюк?
— Как вам сказать? Просто артист показывает фокусы с бусами.
— Ну, хорошо. А что это за фокусы с юмором на воль­ностоящей лестнице?
— Никаких фокусов. Это музыкальный эксцентрик де­монстрирует сложный баланс на лестнице.
— Скажите, — рассердился врач, — а составитель вашей программки случайно не падал с лестницы?
— Неуместный юмор, гражданин, — обиделся предста­витель цирка.
— Нет, уместный! Неужели нельзя было назвать номера общепонятными русскими словами?
— Не можем. Сами понимаете, на то она и цирковая специфика...
— Да, но не кажется ли вам, что такая специфика вред­но действует на психику, — неожиданно для себя в рифму ответил врач и в сердцах бросил телефонную трубку...

Признаться, вначале эта история показалась нам неправ­доподобной. Но потом мы запросили программку, выпущен­ную в Ростовском цирке, и убедились, что «иллюзии с драго­ценностями» и «юмор на вольностоящей лестнице» дейст­вительно существуют. Неужели это и впрямь цирковая специфика? А, может быть, это просто элементарная безответственность людей, которым доверили составление текста цирковой про­граммки!
 

Е. МАРКОВ

Журнал Советский цирк. Октябрь 1965 г.

оставить комментарий