Воздушные гимнасты Папазовы
Очень трудно писать о цирковых друзьях. Трудно потому, что к друзьям привыкаешь и, находясь в непосредственной близости к этим людям, перестаешь многое в них замечать.
Их недостатки становятся для вас привычными, их достоинства — сами собой разумеющимися, а то, что вы знаете о них больше, чем другие, кажется вам настолько естественным, что писать об этом совсем уж ни к чему.
Однако я попробую это сделать. Мне кажется, что именно сейчас, когда мы находимся далеко друг от друга и не встречались уже несколько месяцев, это будет легче всего.
Журналист одной областной газеты пришел за кулисы. Он только что посмотрел программу и отметил ряд номеров, о которых ему хотелось рассказать подробно. Он уже представлял себе, о чем будет писать, уже придумал заголовок рецензии и знал, что скажет ответственному секретарю редакции, когда тот даст на двести строк меньше, чем хотелось бы ему, журналисту.
Оставалось только воспользоваться почетными правами прессы и, пройдя за кулисы, поговорить с актерами полюбившихся ему номеров. Это он и сделал.
Пробираясь закулисным лабиринтом, он вспомнил, как в первом отделении на манеж вышли три молодых человека в морской форме. Они были похожи друг на друга. Их объявили: «Воздушные гимнасты Папазовы!»
Номер журналисту очень понравился, и ему захотелось познакомиться с этими отважными ребятами.
Вы не скажете, как увидеть братьев Папазовых? — спросил журналист у проходившего конюха.
Папазовых? Четвертая гардеробная направо, — ответил тот.
Журналист поблагодарил и через несколько секунд уже стоял возле двери с надписью: «Папазовы». Из-за двери доносился шум мотора и скрежет затачиваемого сверла.
Журналист еще раз перечитал табличку и нерешительно постучал. На его счастье, мотор в это время выключили, и робкий стук был услышан.
Войдите!
Журналист приоткрыл дверь и увидел какого-то человека, лет сорока семи, в очках. Человек был одет в комбинезон, видавший виды, и промасленную куртку. Он держал в руке штанген-циркуль и измерял какую-то деталь. В комнате стоял верстак, на котором лежали инструменты, дрели, коробки с болтами, сверлами, гайками, шайбами и масса деталей неизвестного назначения. У стен были размещены собранные и разобранные колеса автомобиля, какие-то никелированные части, компрессор и два электрических мотора. Тут же была и наковальня...
Простите, пожалуйста, — сказал журналист. — Я кажется, не туда попал...
А вам кто нужен? — спросил человек в очках.
Мне нужны братья Папазовы.
Должен вас огорчить: они уехали обкатывать свой новый автомобиль, — сказал человек в комбинезоне.
Что, все трое? — разочарованно спросил журналист.
Нет, они уехали вдвоем.
А где третий брат?
У них нет третьего брата.
Простите меня, — вежливо сказал журналист. — Но вы что-то путаете. Я говорю о Папазовых.
И я о них говорю, — сказал пожилой человек, вытирая ветошью руки. — Может быть, я смогу чем-нибудь помочь?
Нет, — ответил журналист. — Мне нужны Папазовы.
Я Папазов, — сказал человек в комбинезоне и протянул руку. — Иван Константинович Папазов.
Тринадцатилетним мальчишкой Иван Папазов впервые переступил порог цирка. Это было в 1923 году в Краснодаре. Руководителю труппы Океаносу нужен был верхний партнер. Ему указали на самого отчаянного пацана на всей улице. Океаносу понравился крепкий загорелый мальчишка, и «отчаянный пацан» попал в «артисты». Труппа Океаноса была настоящей школой. Через два с половиной месяца Иван Папазов уже работал верхним в тройке партерных акробатов. Ежедневные репетиции по нескольку часов подряд превратили обыкновенного парнишку в первоклассного акробата. И Папазов полюбил цирк. Полюбил нежно и серьезно. На всю жизнь. Это ему, Папазову, принадлежала идея создания номера першей в труппе Океаноса. Это он Папазов, собственноручно сделав перши, отрепетировал номер с партнерами. В 1924 году в Москве, в Первом Московском цирке, продемонстрировал великолепный трюк: перш на плече у нижнего, средний одной ногой в петле, другой упирается в перш и держит в руках делающего стойку Ивана Папазова! А когда Океанос, артист громадного диапазона, решил создать номер «Акробаты на подкидных досках», кто, как не Иван Папазов и его друг Григорий Раев, стал исполнять такие трюки, как сальто-мортале с доски на перш и сальто-мортале с перша на перш! До сих пор никем не повторенные трюки.
И когда труппа Океаноса стала называться «Меланж-акт Рольтон» и соединила в своем номере самые различные жанры, Иван Папазов был непременным участником и одним из ответственнейших исполнителей многих рекордных трюков.
Но шло время, и «отчаянный пацан» стал взрослым человеком.
В 1930 году началась новая глава в жизни Ивана Папазова.
Папазов женился на дочери великолепного мастера цирка Болеслава Юзефовича Кох-Кухарж. Женой Ивана стала Марта, одна из трех, уже в то время знаменитых, сестер Кох.
Разносторонние способности Ивана Папазова нашли достойное применение. Будучи очень музыкальным человеком, Папазов под руководством Б. Ю. Коха создал акробатическо-музыкальный номер «Сценка в парке». Партнершей его была маленькая Клара Кох. В то время, когда Марта Кох готовилась стать матерью, Иван Папазов заменял ее в номере «Эквилибристы на проволоке».
Такое блестящее сочетание, как Б. Ю. Кох и Иван Папазов, было очевидным. Изобретатель новых номеров, прекрасный выдумщик цирковой аппаратуры, Болеслав Юзефович нашел в Иване Папазове незаменимого помощника, механика, который умел воплощать в жизнь идеи, казавшиеся порой поистине фантастическими.
В 1932 году Иван Константинович стал отцом. Родился сын Леон. А через семь лет семья увеличилась еще на одного Папазова. Маленького человечка назвали Вовой.
В 1942 году Болеслав Юзефович Кох подал заявку на невиданный доселе аттракцион «Семафор-гигант».
Как и всякое начинание, в корне не похожее на привычное, «Семафор» имел и своих поклонников и своих противников. Уж слишком необычно было все, что придумал Болеслав Юзефович!
Когда начались конструирование и постройка огромного аппарата весом в одну тонну, «на сцену» выступил Иван Константинович Папазов. Вот где в полной мере проявились технические способности этого человека! Папазов делал все. Он придумывал самые простые и остроумные приспособления, он спорил с инженерами и техниками и зачастую доказывал им свое превосходство. Он построил этот аппарат. Он построил сложнейший в цирке аппарат весом почти в тысячу килограммов и нашел блистательное решение, которое позволяет устанавливать в манеже этакую махину в течение трех минут силами четырех человек!
Шла война, было тяжело и голодно, росли мальчишки, семья работала два номера. Да, это было нелегкое время!
В 1944 году в Москве на Первом Всесоюзном смотре цирковых номеров заслуженные артисты РСФСР сестры Кох продемонстрировали великолепную работу на аппарате «Семафор-гигант», созданном талантом их отца и руками Ивана Папазова.
Подрастал старший сын Ивана Константиновича — Леон. Еще когда Леону было шесть лет, Папазов дал ему в руки молоток и научил, как нужно забить гвоздь, не попадая молотком по пальцам. С тех пор занятия слесарным делом встали в один ряд с репетициями на манеже. То и другое делалось с полной отдачей сил и приносило свои заметные плоды.
Папазов решил отойти от существующих форм воздушных номеров и придумать что-нибудь необычное. И когда Леону исполнилось одиннадцать лет, Иван Константинович впервые вывел его на манеж.
Нет, это была не обычная репетиция, когда под куполом горит дежурный свет, а на местах первого ряда сидят отдыхающие актеры... Свет был полный, а от первого ряда и до последнего сидели люди, купившие билеты на цирковое представление.
Ах, как волновались все в тот вечер! Волновался дедушка Кох, волновалась мама Кох, волновались тети Кох, волновался папа, но больше всех волновался сам Леон... Да и как оставаться спокойным? В этот вечер Леонтий Папазов становился артистом советского цирка!
С этого вечера номер «Воздушные гимнасты Папазовы» прочно вошел а программы всех цирков страны. Но рос еще н маленький Вовка. Он тоже забивал гвозди, он тоже учился стоять на руках. А когда отец и старший брат делали что-нибудь в своем «цехе» и маленький Вовка брал двумя руками отвертку, ему никто не говорил: «Положи инструмент, не болтайся под ногами». Его терпеливо учили, как обращаться с этим инструментом, и находили ему маленькую, но полезную работу. И когда Вовка окреп, его начали серьезно и планомерно тренировать.
В 1951 году Леона призвали в армию. В тот же день, проводив Леона, вместо брата на манеж вышел Владимир Папазов. Так же как и восемь лет назад, вся семья Папазовых и Кох волновалась, следя за дебютом самого младшего представителя славной цирковой династии.
Прошло три года. Отслужив свой срок, приехал Леон. Еще задолго до его приезда Иван Константинович начал разрабатывать аппаратуру для одновременной работы трех гимнастов. Все было учтено. Был написан сценарий, придуманы трюки, вычерчен и почти сделан аппарат, но...
Последний трюк заключался в следующем: три гимнаста должны стоять на голове на трех трапециях, смонтированных на раскручивающемся устройстве, и на вращении опускаться из-под купола на манеж. Так вот над механизмом вращения трапеций Папазовы бились около года! Шесть раз полностью конструктивно переделывалась эта часть аппарата, пока не были найдены необходимые условия для выполнения трюка.
В 1956 году Папазовы выехали на гастроли в Венгрию. Два месяца в цирке Будапешта они восхищали зрителей своей безукоризненной работой.
Вернувшись в Советский Союз, они начали готовиться к VI Всемирному фестивалю молодежи и студентов. А в 1957 году, когда депутаты молодежи всей земли съехались в Москву, Владимир и Леонтий Папазовы были награждены серебряными медалями и удостоены звания лауреатов Всемирного фестиваля. И не нужно жалеть Ивана Папазова за то, что он уже вышел из комсомольского возраста и на этом конкурсе был просто партнером своих сыновей. Не нужно потому, что медали и звания его сыновей — это лучшая награда ему, отцу и педагогу!
В этом же году братья Папазовы своими руками одними из первых сделали мотороллер. Это была тяжелая и кропотливая работа. Ни книг, ни чертежей, ни инструкций у них не было. Были фотографии и рисунки мотороллеров, вырезанные из одного иностранного журнала. Прямо скажем, небогатое руководство к постройке неведомой тебе машины... Но мотороллер получился, и получился хорошим. Нет, не зря Папазов учил своих сыновей забивать гвозди, не попадая молотком по пальцам! Не зря...

Но когда появились на улицах наших городов мотороллеры отечественного производства, братья решили сделать автомобиль.
Однако от этой мысли на время пришлось отказаться — предстояли гастроли во Франции.
И вот в 1958 году люди Парижа, Лилля, Марселя, Ниццы и Гренобля два месяца из вечера в вечер с замиранием сердца следили за работой трех молодых людей, одетых в морскую форму. «Браво, Папазовы!» — кричали французы. Это была не обычная французская экспансивность, а истинное восхищение мастерством артистов советского цирка.
В этом же году Папазовы выехали в Германию. И каждый раз, когда они заканчивали свой номер, сдержанные немцы Берлина и Лейпцига становились очень похожими на французов Парижа и Марселя...
А в 1959 году братья Папазовы сделали автомобиль. Маленькая яркая машина необычной формы привлекала толпы народа. Люди стояли вокруг и гадали, из какой страны приехал этот красивый лимузин. Высказывались
самые фантастические предположения. И никто не догадывался, что «страна», в которой сделали эту машину, — рядом за углом, «Цирк» называется.
Но вот Болеслав Юзефович Кох вынес на семейный творческий совет сценарий нового номера и эскизы невиданной аппаратуры. И работа закипела.
С утра до глубокой ночи, с перерывами на репетиции и представления, трудятся Папазовы над конструкцией нового аттракциона. Каждый занят своим делом. С тех пор как выросли Леон и Володя, обязанности в работе стали строго разграничены.
Владимир Папазов занимается расчетами и чертежами, Леон — электрикой, Иван Константинович — механик, осуществляющий общее руководство. Однако в этой специализации есть и фактор взаимозаменяемости. Наверно, тем и сильна эта бригада коммунистического труда. Нет, мы не ошиблись, назвав так семью Папазовых. Мы в этом глубоко убеждены!
Но вот начались репетиции на новом аппарате, и выяснилось, что необходимо срочно что-то переделать. Переделали. Попробовали, и опять возникли доделки... Заново рассчитываются узлы, перечерчиваются детали, снова визжит сверло, вновь вспыхивает электросварка. Так бессчетное количество раз. Это труд, это творчество!
Новый номер Папазовых скоро выйдет на манежи наших цирков. Мы не будем ничего рассказывать об этом номере. Скоро вы все увидите сами.
Вот, пожалуй, и все... Остается только посочувствовать и разделить огорчение того милого журналиста из областной газеты, который, узнав все, что вы сейчас прочли, понял: на этот раз от обычной, почти написанной рецензии надо отказаться.
В. КУНИН
Журнал «Советский цирк» июль 1961 г