Площадка надежды
ОТТО БОНХОВ
Перевод с немецкого Т. Кащеевой


Рисунки Владимира Зуйкова
Все в порядке? — тихо спрашивает Стюарт Хаустен и еще раз проверяет бинты на запястьях. Филлис кивает головой и твердо ступает на край плоской крыши. Здесь, на высоте, дует резкий, пронизывающий ветер. Он вызывает мурашки у девушки в коротком бикини, но она возбуждена и не чувствует холода.
—Спокойно! — предостерегает Стюарт. — Если ты будешь нервничать, все пропало!
Филлис машинально кивает головой и делает глотательное движение. Потом она смотрит вниз. Белоснежный шестидесятивосьмиэтажный небоскреб «Рокфеллер Сентер-билдинг» ступенеобразно суживается кверху. В нем работает несколько тысяч человек. Но сейчас они оставили работу. Многие стоят у окон и, не отрываясь, смотрят вверх. Дом, на который они глядят, несколько выше, поэтому-то Стюарт и выбрал его.
Если они здесь, наверху, на крошечной площадке, к которой ведет мостик тридцатисантнметровой ширины, покажут свой номер, все несколько дней будут говорить об артистах Филлис Морис и Стюарте Хаустене, и тогда они, может быть, получат ангажемент.
Стюарт не видит другого выхода...
Люди на улице крошечные, словно муравьи. Они останавливаются и сдвигают шляпы на затылок. Поток машин внизу, точно поток термитов, кажется непрерывным и движется однообразно, как толпа управляемых по радио роботов. Прямо напротив — пестрая световая реклама: днем и ночью беспрерывно рекламируется жевательная резинка. Отсюда взгляд Стюарта устремляется дальше к Манхэттену. Там внизу жизнь, жизнь...
—Можем начинать, — Филлис указывает на крышу небоскреба. Там, с камерами наготове, несколько фоторепортеров. Они дают понять знаками, что не намерены тратить время попусту.
—Давай! — решительно говорит Филлис и ободряющим
взглядом смотрит на Стюарта. Прежде чем она ступает на
мостик, он удерживает ее. Она чувствует его мускулистые
руки и кладет свои ему на плечи.
—Девочка, — мягко говорит он, — я никогда этого не забуду. Это игра со смертью, но если это сделаем, то тебе не придется больше жить в холодной каморке, не надо будет голодать. Тогда жизнь снова вернется к нам...
Они целуются. Ветер развевает локоны Филлис.
—Не сердись, Филлис!
Она качает головой. Почему она должна сердиться на него? Безработных артистов так много, и Стюарт тоже без работы с тех пор, как погиб на войне в Корее его партнер. Он, правда, разучил с Филлис новый номер, но имя «2 Близард» забыто и ничего не говорит агентам и публике. Для того чтобы заключить договор, он должен снова завоевать себе имя. Кто не может предложить сенсации, кто не ставит свою жизнь на карту, чтобы пощекотать нервы публике, тому нечего ждать.
Ну, что ж, очень хорошо, мы произведем сенсацию! И Филлис улыбается своей прелестной улыбкой и ступает на площадку... Стюарт следует за ней. Площадка качается, и балки, на которые она опирается, скрипят. По ту сторону поднимаются камеры.
Алле! Они работают, как на манеже. Филлис встает на руки Стюарта, и он поднимает ее вверх. Она прогибается и одновременно вытягивает левую ногу так, что все ее тело принимает почти горизонтальное положение. Затем она завязывает себе глаза и сгибается до тех пор, пока не хватает Стюарта за плечи, и тогда вытягивается в стойке, опираясь головой о голову Стюарта, разведя руки в стороны.
Стюарт тяжело дышит. Стоять дьявольски трудно. Площадка ужасно качается. Величина ее не позволяет сделать ни шагу в сторону, чтобы удержать равновесие.
—Вниз! — командует он поэтому раньше, чем обычно, берет ее за бедра и ставит головой вниз к своим ногам.
«Не надо бы нам этого делать, — думает он. — Убийственно удовлетворять алчную потребность праздной толпы к сенсациям. Это уже не работа». Вслух он говорит:
—Внимание! Ап! — берет ее за ноги и подбрасывает так, что она, перевернувшись, встает ему на руки. Он осторожно опускает ее на пол площадки. Снизу вверх доносится шум — овация. Улица черна от людей.
—Я люблю тебя! — кричит Филлис и улыбается людям, стоящим внизу. — Давай дальше!..
Она больше не боится. Вдруг в ушах у нее звучит баритон, поющий ее любимую песню — «River of no return» — такую грустную и необычайно нежную.
«Река, с которой нет возврата...» Но она вернется! Она и Стюарт... Теперь у них, вероятно, будет машина, Стюарт и она поедут в турне с цирком и будут бродить вместе по чужим улицам. Они разучат новый, еще лучший номер, у них будут красивые костюмы, иногда они смогут ходить в хорошие рестораны и забудут нищету бедной кельи, за которую сейчас едва могут платить.
Они забудут, что однажды стояли здесь, выше, чем может подняться самый высокий цирковой купол, и произвели сенсацию, чтобы жить достойной их жизнью.
—Я люблю тебя, Стюарт, — повторяет она.
—Я тебя тоже, — отвечает он и добавляет: — Идем, довольно...
—Нет! Все еще только начинается! Я хочу быть счастливой. Ну, еще один трюк! Давай!
Финальный трюк на манеже не опасен и отличается лишь быстротой движений — Стюарт держит Филлис за щиколотки и вращает ее вокруг себя, в то время как она принимает различные позы. Это очень эффектно. Но здесь. наверху, где каждый неверный шаг означает смерть, этот прием очень рискован.
—Алле! — снова говорит Стюарт. Они начинают трюк. И вдруг Стюарт, покачнувшись при сильном порыве ветра оступается. Сдвоенный крик вливается в шум улицы. Некоторое время площадка еще качается. Потом наверху наступает тишина. Мертвая тишина.
...Один из фоторепортеров, наблюдавших эту сцену с крыши небоскреба, кладет фото на стол представителю «Гульбери - Ньюспикчерз - Синди-кейт-Инк».
—Они сорвались? — спрашивает тот. — Ну это действительно сенсация. Поздравляю вас, сэр! Сколько вы за них хотите?
Перепечатано из журнала «Артистик», 1961, № 1.
Журнал ”Советский цирк” август 1961 г.