Странички прошлого. Воспоминания Сергея Курепова и Иосифа Фридмана

В этом году Государственному училищу циркового и эстрадного искусства исполняется 50 лет. Ниже мы публикуем воспоминания Сергея Курепова и Иосифа Фридмана, окончивших его в 1933 году. Авторы рассказывают о далеких теперь уже годах учебы, об Оскаре Линднере, возглавлявшим в то время училище, о своих друзьях-товарищах.

Осенней   порой

Когда приходишь в ГУЦЭИ и видишь, в каких прекрасных условиях репетируют, учатся и живут сегодняшние воспитанники, невольно вспоминаешь нелегкие наши студенческие годы.
Одеты мы были ужасно, сытно пообедать тоже не всегда удавалось. Правда, уже на втором году обучения мы имели небольшие номера для выступлений, но заработков от этих концертов еле-еле хватало на скромное пропитание.
Хочется рассказать, как мы однажды после такого концерта и ночевки в загородном клубе добирались до железнодорожной станции.
От клуба до вокзала было километров шесть. Машины нам, как это часто бывало, не дали. Времени до поезда оставалось в обрез, а нам нужно было спешить на занятия в техникум.
Не успели мы пройти и половины дороги, как пошел сильный дождь, а у нас ни плащей, ни зонтов, конечно, не было, да и обувь — дырявая. Невдалеке виднелись какие-то строения; мы свернули с дороги и побежали туда, чтобы укрыться от дождя. К помещению подбежали изрядно промокшие, забрались под навес. Это был летний дом отдыха. Залаяла собака, затем умолкла. Тишина.
Настроение было неважное. Но вот дождь   прошел,   тучи   рассеялись,   появилось   солнце.   Неожиданно   над   нашими головами что-то захрипело и из репродуктора — он висел на стволе березы — полились пушкинские строки:
«Унылая пора! Очей очарованье!
Приятна мне твоя прощальная
краса —
Люблю я пышное природы
увяданье,
В багрец и в золото одетые
леса ».
Мы огляделись — вокруг действительно все было так, как говорилось в стихах, но нам в тот момент было не до поэзии. Мы были голодны, промокли и нам предстояло еще пройти километра три с чемоданами и реквизитом по совсем уж раскисшей дороге. Но идти было необходимо, и мы отправились дальше.
...И вот мы на станции. До поезда оставалось минут десять. Ужасно хочется есть, но вокзальный буфет еще закрыт. Через застекленные двери видно, как буфетчица расставляет подносы со всевозможными бутербродами. Деньги у нас были, но буфет, увы, должен был открыться лишь через пять минут после отхода нашего поезда. Стоим и безнадежно смотрим на бутерброды. Вдруг студент Сорокин неожиданно спрашивает: «Говорите быстро, кому сколько бутербродов?»
Мы в недоумении смотрим на него и молчим. Первым нашелся партнер Сорокина, который знал его лучше, чем мы. Он отбарабанил: «По четыре бутерброда каждому, не меньше». «Заказ принят» — ответил Сорокин, беря  у нас деньги.
Он снял пальто, под которым у него оказалась куртка униформиста, пожертвованная нам Московским цирком для наших студенческих концертов. Куртка ярко-красного цвета, с блестящими пуговицами, была расшита золотыми галунами.
Сорокин постучал. Буфетчица, увидев в окно яркий мундир, поспешила к двери и открыла ее. Сорокин деловито потер руки и спросил: «Ну, голубушка, чем начальство накормишь?» Дверь за ним захлопнулась.
Мы сидим в вагоне, обсыхаем, едим восхитительные бутерброды, запивая их лимонадом прямо из бутылок. И снова жизнь прекрасна! Мы едем в Техникум, едем заниматься любимым делом! А ради этого стоит иногда и помучиться...

Журнал Советская эстрада и цирк №1977-№4