Странный народишко

Да, странный народишко наш цирковой брат, очень странный, я думаю каждый второй. 

Возможно  это  моё  субъективное  мнение, с  ним  можно  не  соглашаться,  это  даже  наоборот  хорошо,  я  не  истина  в  последней  инстанции.  Поговорить  об  искусстве,  о  справедливости,  о  том  кто  чего  стоит,  тут  мы  все  мастера.  Бывает  итак,  что  нас  клинит,  и  мы  отказываемся  понимать  самые  простые  вещи,  и  вызвано  это,  как  мне  думается,  большими  физическими  нагрузками. Тут  я  ничего  не  выдумываю,  не  было  человека  в  цирке,  с  которым  я,  работая  в  одной  программе,  не  побеседовал бы   по  душам.  Но  вот  подходишь  к  человеку  поговорить  не  о  работе,  а  о  других   духовных  ценностях,  не  связанных  с  нашей  профессией.  А  он  снова  о работе,  хочется  обмолвиться  об  умных  людях,  которые  в  цирке  не  работали, но очень  толково  рассуждали  об  искусстве,    тебя  сразу  сажают  на  ежа.

А  что  он  твой  этот  умный,  о  котором  ты  говоришь,  понимает  в  цирке?  Чтобы  понимать  цирк,  нужно  тут  родиться,  он  что  на  лбу  перш  держал,  по  канату  ходил,  сальто  делал?  Он  ведь  самого  простейшего  элемента,  кувырка,  не  сможет  сделать.  Ему  объясняешь,  что  тому  это  и  не  нужно,  кувырки,  сальто – мортали,  делать  будешь  ты,  а  он  интересно  рассуждает  об  искусстве.  А  это  необходимо,  чтобы  стряхнуть  с  себя  многовековую  пыль  невежества,  и  увидеть  перспективы  будущего.  Нельзя  строить  номер  только  на  сверх  сложных  трюках,  это  путь  в  никуда.   И  сразу  тебе  в ответ:  ну  это  же  чистейшей  воды  демагогия.  Да  нет,   отвечаешь  ему,  это  не  совсем  так,  демагог  тот,  кто  говорит  много,  и  непонятно  зачем,  льёт  слова  как  воду, и  нет в  них никакой  мысли,  а  вот  если  человек  говорит  дело,  то  неплохо  было  бы  прислушаться.

 - Ну,  ты  же  знаешь – уже  возмущается  он, - мы  артисты  цирка,  вот  она  арена,  выйди  и  покажи, на  что  ты  способен.  Я  вот    сейчас  готовлю  один  трюк,  пока  секрет,  скажу  только  одно,  такого  ещё  никто  никогда  не  делал. 

 - Что  такой  сложный  трюк?

  - Ну,  я  же  сказал,  никто  никогда  не  делал.

  - А зачем?

  - Как  зачем – и  он  недоумевающее  глянул  на  меня.

  - Наша  цирковая  элита  об  этом  даже  и  не думает,  но  они  все  прекрасно  себя  чувствуют.  Хочешь,  назову  их  фамилии,  кстати  их  не  так  много.  Основная  подавляющая  масса  артистов,  движущая  сила,  просто  нищие. 

 - Вот  ты  сам  и  ответил  на  мой вопрос,  я  не  хочу  быть  нищим.  -Каким  же  образом?  -Я  же  сказал,  что  готовлю  сложнейший  трюк.

 - Понятно,  этим  самым  ты  ставишь  своё  здоровье,  а  может  даже  и  жизнь  на  карту,  и  эта  карта может  быть  бита.  Всё  это  в  нашей  конторе  хорошо  знают.  Допустим,  ты  выпускаешь  свой  новый  сложнейший  трюк,  который  никто  в  мире  не  исполняет,  как  правило,  такие  трюки  на  пределе  духовных  и  физических  сил.  Потом  просмотр,  худсовет  его  утверждает,  подписывает,  потом  отправляют  в  Москву,  а  оттуда  приказ,  включить  в  перечень  исполняемых  трюков.  И  будешь  ты  как  миленький  исполнять  этот  трюк  на  каждом  спектакле  в  обязательном  порядке.  Инспектор  манежа,  на  законных  основаниях  может  потребовать  исполнять  его  на  каждом  представлении.  Ты  спросишь,  а  откуда  он  это  узнает?  Так  ведь  в  расчётной  книжке,  есть  такая  страница,  где  очень  чётко,  каллиграфическим  подчерком  написано:  опись  исполняемых  трюков.  Если  попадётся  принципиальный  инспектор  манежа,  тебе  не  отвертеться.  За  свою  инициативу,  тебе  же  и  влепят. 

 - Мне  за  этот  трюк  дадут  ставку,  я  не  дурак,  а  иначе,  зачем  его  выпускать.

- Правильно,  молодец,  что  так  рассуждаешь.  Только,  кто  же  тебе  так  торопится  дать  ставку,  у  тебя  что,  в  «Главке»  родственники?  Кто  за  тебя  Рязанского  паренька  словечко – то  замолвит.  Там  своих  много,  рты  разинули и  ждут  когда  им  туда  что-то  положат.  Ты  знаешь,  кто  входит  в  тарификационную  комиссию?  Все  те  же,  цирковая  элита.  Ох,  как  они  не  заинтересованы  в  новых  элитных  номерах,  им  же  меньше  денег  достанется.

Театр,  к  примеру,  искусство  дотационное,  чем  лучше  театр,  тем  больше  ему  нужно  дотационных  денег.  Хорошие  артисты  сами  себя  прокормить  не  могут.  Государство  в  виду  важности и ценности  театра  для  народа  помогает ему  находиться  на  плаву,  и  он  не  тонет.  Мы  в  отличии  от  театра  другое  искусство.  Мы  приносим  государству  огромную  прибыль.  Но на  нас  в  министерстве  культуры  смотрят  как  на  рабочих  лошадок,  дал  им  горсть  овса,  поставил  в  стойло,  и  нет  проблемы.  Для  нашей  конторы  идеальный  вариант,  когда  классная  программа  дешево  стоит.  Поэтому  чиновник  не  заинтересован  в  справедливой  тарификации  артиста.  Элита  тоже  не  нужна  чиновнику,  не  элита  делает  сборы  и  это  все  знают. Как  элита  стала  элитой, чиновник  не  знает.  Здесь  много  туману,  случайностей,  кто-то  во  время  оказался  в  нужном  месте,  кто-то  кому-то  лыко  вставил,  когда  был  делёж  пирога,  у  кого-то  связи  оказались  на  высоком  уровне.  Сейчас  в  этом  вопросе  уже  никому  не  разобраться,  да  и  разбираться  не  хочется,  потому  как  напрасный  труд. Ну  разобрался,  ну  и  что?  Чиновник  думает  только  о  себе,  такова  природа  чиновника,  он  живёт  за  счёт  других.  Чиновник  не  хочет  вступать  в  споры  с  артистом,  ему  не  нужны  пустые  разговоры.  И  тут  чиновник  прав,  на  него  не  следует  обижаться,  у  него  своя  семья,  свои  заботы,  вечная  нехватка  денег  до  получки,  а  тут  ещё  артист  со  своим  творчеством  надоедает.  Артист  не  понимает  чиновника,  чиновник  не  понимает  артиста.

Стремление  к  сверх  прибыли  развалило  цирковое  искусство.  Всё  нужно  будет  начинать  сначала.  Артист  по  своей  наивности  думал,  стоит  ему  только  создать  высоко – художественное  произведение  и  его  оценят.  Только  вот  нет  такого  честного  оценщика,  не  стало  у  людей  совести,  куда-то  делись  принципиальные,  высоко – нравственные  руководители  любящие   цирк  как  искусство,  а  не  как  средство  для  обогащения. Умного,  талантливого  руководителя  «Союзгосцирк»  никогда  не  знал.  Всё  какие-то  случайные  люди  с  подозрением   на  то   чтобы  извлечь  из  должности  свою  выгоду.  Я  помню,  как  говорили,  нужно  ставить  своего, своего.  Пришло  время  поставили   своего.  Какие  были  надежды,  как  все  радовались  и  говорили,  вот  он   ветер  перемен.  Но  этот ветер  перемен  думал  только  о  себе.  Будучи  директором  цирка,  он  забыл,  с  чем  сталкивался  сам, когда  был  простым  артистом.  Потом  руководителем  стал  другой  гений  циркового  искусства,  тот  смолоду  уже примерял  на  себя  самые  высокие  должности  и  награды.  Но  что  более  всего  интересно,  это  знали  все,  знали,  что  он  в  должности  генерального  директора   будет  работать  только  на  себя и  на   имидж  своего   сына.  Его  не  должность  испортила, он  всегда  был  таким.  В  условиях,  когда  артиста  не  ценят,  когда  никто  никому  не  нужен,  надо  искать  другие  пути  самовыражения.  А  говорить,  что  всё  безнадёжно,  я  бы  не  стал.  И  на  выжженной  земле  вырастают  райские  кущи,  нужно  только  терпение  и  время.  А  вот,  сколько  его  понадобится,  чтобы  залечить  эти  глубокие  раны,  не  знает  никто.


Из книги Паяцы Владимира Фалина

оставить комментарий