Творческий поиск — залог успеха

Воздушные номера в цирковом представлении — это всегда праздник. Погружаясь в романтически-приподнятую атмосферу воздушного номера, зритель восхищается пластикой движений, чистотой линий, смелостью и бесстрашием гимнастов, исполняющих на огромной высоте головокружительные трюки.

И тем не менее, когда артисты приносят сценарии новых воздушных номеров, Союзгосцирк зачастую отклоняет их. Объясняется это тем, что таких номеров в «конвейере» Союзгосцирка слишком много. Давайте-ка обратимся к цифрам.

В настоящее время имеется семь воздушных полетов, двадцать один сольный номер на трапеции, тридцать три — ив вращающихся аппаратах (вертушки), девять — штейн-трапе, девятнадцать номеров — рамка, три — корд-де-волан, семь — «бамбук», четырнадцать — «корд-де-парель», двадцать один — «воздушный эквилибр», два — на свободно вращающемся кольце.

Конечно, сами по себе эти цифры еще ни о чем не говорят, Дело ведь не только в количестве номеров, но и в их качестве. Возьмем, к примеру, «вертушки». Их тридцать три. Для такого количества цирков, которым мы сегодня располагаем, это не так уж много. И все-таки работники отдела формирования при составлении цирковых программ порою в затруднении — куда же послать номер? А все происходит оттого, что нетворческий подход некоторых исполнителей превращает эти выступления на вращающихся снарядах в слабые по трюкам, лишенные всякой выдумки, похожие друг на друга номера. Следовательно, беда не в количестве, а в однотипности их. Отсюда и возникает проблема: переизбыток однотипных «вертушек». Поэтому в отделе формирования подолгу размышляют над тем, как избежать того, чтобы один номер не сменялся бы его далеко не лучшей копией.

Кто-то может сказать в оправдание: что уж тут нового придумаешь? Однако настоящий мастер в любом жанре может создать нечто оригинальное. Ведь создан же несколько лет назад интересный воздушный аттракцион «К звездам» под руководством М. Запашного. А совсем недавно появился номер Т. Мусиной и Г. Каткевича, выпущенный режиссером В. Левшиным. Этот дуэт, ставший художественным произведением, доставил зрителям много радости.

С «рамками» в конвейере положение не лучше, чем с «вертушками». Может быть, этот жанр себя исчерпал? Однако при желании можно найти интересное решение. И тут нельзя нс вспомнить номер артисток Бубновых, созданный режиссером С. Морозовым. Номер появился в начале 50-х годов, но и сегодня хочется говорить о нем, как о примере творческого подхода режиссера к своей работе. Не случайно произведение стало открытием в воздушной гимнастике, заставило многих по-новому взглянуть на развитие жанра. С. Морозов соединил в одном номере рамки, корд-де-волан, трапеции, кольца, но это не было эклектикой — соединение получилось органичным. Секрет успеха заключался не только в оригинальной аппаратуре, но и в том. что режиссер тщательным образом продумал состав участниц, и в том, что сложные трюки были решены по-новому: гимнастические комбинации на кольцах и трапеции сменились красивой пирамидой из четырех человек, затем следовали стремительные вращения. Все трюковые комбинации исполнялись Бубновыми настолько грациозно и непринужденно, что создавалось впечатление будто артистки не затрачивали на это никаких усилий. Четкая композиция, синхронность, удачный финал — все способствовало успеху.

И сейчас, конечно, появляются интересные выступления. Оригинальна композиция на «Свободной рамке» артистов Ю. Корнилова и Л. Бояркиной. Режиссер В. Левшин, изменив конструкцию аппарата и отказавшись от боковых растяжек, тем самым увеличил сложность работы. Так, например, двойное переднее сальто-мортале в руках, редко кем выполняемое на тугой рамке, артисты Ю. Корнилов и Л. Бояркина исполняют на свободной. Только филигранная точность и высокое профессиональное мастерство позволяют им выполнить этот сложнейший трюк, да еще на свободной рамке, которая постоянно уходит из-под ловитора. В номере, однако, не найдено финальной точки, отчего он кажется не завершенным. Говорить же о том, какое значение в цирковом произведении имеет финал, — не приходится. Поэтому, думается, что артистам и режиссерам стоит подумать о более эффектных и разнообразных концовках. Пора отказаться от набивших оскомину вращении в зубнике. Необходимо использовать штрабаты, амортизаторы и другие технические приспособления. Кстати, совсем немногие артисты применяют сейчас штрабаты. И тем эффективнее и неожиданнее выглядит этот трюк у гимнастов Оливии и Вадима Кузнецовых когда артистка, как бы срываясь с рамки, летит вниз и только у самого манежа предохранительные петли-штрабаты удерживают ее.

К сожалению, удач не так уж много, и остается только пожелать более активных и смелых поисков нового. Поскольку трюковой репертуар «Воздушной рамки» несколько ограничен, некоторые артисты стремятся ввести в номера трапецию (перелеты с трапеции к ловитору в номере артистов Шебуниных), вертикальный канат (сестры Твеленевы). Но поиски в этом направлении, не приносят желаемых результатов: номер либо распадается на две, но связанные между собой части, либо становится слишком затянутым. Думается, что гораздо большего эффекта можно достигнуть, если усовершенствовать аппаратуру самой рамки, если найти оригинальные связки между трековыми комбинациями и если, наконец, пойти по линии увеличения состава исполнителей и совершенствования их артистического мастерства.

Как было сказано выше, «вертушек» у нас — тридцать три, а рамок — девятнадцать. Когда среди такого количества встречаются однотипные номера, то это хоть и огорчительно, ио все же понятно. Но когда во всем Союзгосцирке имеются лишь два «Воздушных вращающихся кольца» и одно из них — оригинал, а второе — его копия, то это уж более чем странно.

В 1965 году ГУЦЭИ был выпущен номер Л. Писаренковой на свободно вращающемся кольце. Казалось, в воздух был перенесен пластический этюд. Родился новый жанр. А вскоре появился аналогичный номер Г. Чижовой, которая решила пойти по линии наименьшего сопротивления. Будь Г. Чижова более требовательна к себе, мы имели бы два прекрасных номера. Ведь у артистки есть все данные для создания интересного, а главное, самостоятельного произведения. Тут-то я и хочу напомнить, что в июле 1973 года был издан приказ об организации учета новых номеров и трюков. В нем говорилось о строгой фиксации первых исполнителей новых трюков. Быть может, основные положения приказа о какой-то степени заставят артистов и режиссеров творчески подходить к созданию нового, помогут избавиться от плагиата.

Новые грандиозные цирковые здания требуют произведений масштабных. Однако сказанное вовсе не означает, что теперь нужны только групповые номера и совсем не нужны сольные. А то ведь из двадцати одного сольного выступления, скажем, на трапеции только некоторые представляют интерес. Гимнасты зачастую демонстрируют, на что способны они в трюковом отношении, и забывают о сегодняшнем зрителе, которого одними трюками уже не удивишь. Сейчас первостепенным является не только то, какие трюки исполняются, но и как исполняются. Любой артист должен придать своему выступлению своеобразную форму и эмоциональную окраску.

Почему в разговоре о сольных номерах на трапеции всегда выделяют Л. Канагину? Да, ее трюковой репертуар весьма сложен. Но ведь когда смотришь выступление Канагиной, то восхищаешься прежде всего ее элегантностью, артистизмом, легкостью, с какой она исполняет сложные трюки. Словно для нее работа не повседневный труд, а радость.

А теперь давайте вспомним великолепный по замыслу и исполнению номер «Саламандра» у В. Сурковой.

Каждое движение, каждый жест артистки были оправданы и осмыслены. Гимнастические трюки органически вытекали из сюжета номера и были направлены на раскрытие художественного образа, восприятию которого способствовали удачно подобранное музыкальное оформление, костюм и освещение.

Творчество Л. Канагиной и В. Сурковой лишний раз доказывает, что кроме хорошей физической подготовки для сольного номера необходимы глубокая индивидуальность и способность создать яркий художественный образ.

И асе же будущее новых воздушных номеров на трапеции и корд-де-пареле мне видится таким — ансамбли, в которых солирует одна или две гимнастки...

А теперь о воздушном полете, который часто сравнивают с балетом. «Балет в воздухе» — в этих словах восхищение артистами, работавшими и работающими в этом жанре.

И в первую очередь это восхищение нужно отнести к артистам Д. Донато, О. Коневу, Е. Морусу, В. Галагану, Ю. Рябинину, Н. Силантьеву, А. Бреда, В. Лобзову. Потому что когда мы говорим о достижениях в этом жанре, то прежде всею имеем в виду их выступления.

Своим дальнейшим развитием полет обязан также режиссеру Ю. Мандычу, автору оригинальных аппаратов. Ом впервые ввел лопинг в воздушный полет «Мечтатели», и лопинг — эти своеобразные качели —позволил расширить дистанцию свободного полета, сделав его еще прекраснее. А двухъярусная ловиторка в полете «Галактика» увеличила амплитуду полота от двенадцати до двадцати метров. И это было тоже существенным достижением в жанре.

Изменение аппаратуры в воздушном полете дало толчок для того качественного скачка, свидетелями которого мы сегодня являемся. Кто бы мог подумать 15 — 20 лет назад, что тройное заднее сальто-мортале будет стабильно исполняться в течение вот уже восьми лет несколькими артистами. А двойной бланш-сальто-мортале с двумя пируэтами? Это уже из области фантастики! Зрители, затаив дыхание, следят за исполнением этих феноменальных трюков в «Галактике».

И все же мастерство современных воздушных полетчиков не может ограничиваться только демонстрацией выдающихся трюков. И здесь, как и в других жанрах, идут поиски новых форм и новых выразительных средств для создания художественного образа. Участники номеров «Мечтатели» (артисты Лозовик) и «Космическая фантазия» (артисты бреда) по-своему, средствами циркового искусства, раскрыли тему освоения космического пространства и создали образы покорителей Вселенной.

Всем ясно: групповые полеты в современном цирке просто необходимы. Но сколько их у нас в конвейере Союзгосцирка? Семь! Всего семь! Маловато и для огромного количества цирков, маловато и потому, что жанр этот пользуется у зрителей огромным успехом. Не случайно «Полеты» работают по две-три программы в одном цирке.

Не раз уже высказывалась мысль о том, как хорошо бы восстановить перекрестный полет В. Галагана или трехъярусный Ф. Конева. Но тут же возникает еще одна проблема — проблема кадров.

Да, действительно проблем в воздушном жанре много. Но главная — поиски нового, создание истинно оригинальных произведений, и от решения се зависит дальнейшее развитие циркового искусства.

В. КИРИЛЛОВ, старший методист Всесоюзной дирекции по созданию новых программ, аттракционов и номеров

оставить комментарий