В чем современность

Когда писалась эта статья, только закончились зимние школьные каникулы. Две недели цирки были заполнены до предела. Билеты раскупили заранее родители, выстояв очередь, школы, учреждения и профсоюзные организации — по коллективным заявкам. Прошли каникулы, и ко многим руководителям цирков вернулись заботы, как привлечь зрите­лей.

В иных стационарах во время представлений в залах темнеют свободные места. Все чаще приходится слышать утверж­дение, что интерес к цирку падает, особенно y молодежи, что цирк становится зрелищем для детей.

На фото. Фрагмент спектакля Прометей, созданного народным артистом СССР B. ВОЛЖАНСКИМ.

Люди  преклонного возраста ведут в него внуков, чтобы доставить им удовольствие, a самим встретиться с тем, что их радовало в детстве. Но то, что можно было увидеть много лет назад, теперь не увидишь. Цирковое искусство, безусловно, развивается, меняется. И все же для некоторой тревоги есть основание. B чем-то цирк от­стает от запросов сегодняшнего зрителя.

Предпринимаются различные попытки осовременить цирк. Не всегда удачныe. Например, кто-то, исходя из того, что y молодежи популярны вокально-инструментальные ансамбли, включает в цирковое представление выступление ВИА. Ажиотаж вокруг дискотек — заменяют традиционного инспектора манежа диск-жокеем. Однако добавление к цирку того, что модно на эстрадe, не тот путь, которым можно осовременить цирк, внести новое a его развитие. Надо ли напоминать  у цирка свои специфические выразительные средства, и основное — трюк.

Замечу, совсем особое дело, когда создается синтети­ческое представление, в котором объединены классический балет и эстрада, академический хор и выступление спортсменов-гимнастов или фигуристов на коньках, a кроме всего и цирковые номера.

Это особый вид зрелища — зрелища, в одном случае более парадного, в другом — более развле­кательного, которое демонстрируют обычно не стадионе, во Дворце спорта. Здесь свои законы режиссуры, свои достиже­ния и нерешенные проблемы. Но то особая тема.

Сейчас речь идет o представлениях на тринадцатиметро­вом манеже. Теоретик цирка Евгений Кузнецов, рассуждая, по­чему прежде исполнители, выступавшие в балаганах, не дости­гали высот в искусстве, так характеризовал провинциального умельца: «Он ограничивался освоением непосредственных физических заданий, всецело трудился над трюками, которые составляют первичную материю цирка, но не над их шлифов­кой, не над их отделкой и композицией, не над их артисти­ческой н зрелищной формой. Можно сказать, что в основном  он скорее являлся тружеником, нежели артистом и худож­ником».

Исполнители в советском цирке иные, их не упрекнешь в том, что они не думают, как отшлифовать трюк, нередко они обрамляют его танцевальными движениями, разумеется, заботятся o композиционном построении выступлeния, подбирают специальную музыку, костюмы. Но ведь очень важно, насколько выразительны демонстрируемые трюки; несколько продуманно использованы различные виды искусства, — от этого зависит, будет ли убедителен и современен создавае­мый образ, найдет ли он живой отклик y сегодняшнего зрите­ля, y молодежи.

Действительно, как сделать выступление современным, что­бы оно привлекло и увлекло зрителей? Сейчас время больших скоростей. И вот предлагают не терять время на объявления номеров, или объявлять их по радио во время действия. Ха­рaктерны напряженные ритмы жизни — пусть эти ритмы зву­чат в музыкальном сопровождении, a исполнители между трюками не вальсируют плавно, a продeлывают резкие, стре­мительные движения. Верно: для нашего времени хaрактерны большие скорости, напряженный ритм. B каком-то спектакле, наверное, можно объявлять номера по радио или исполнять фрагменты современных танцев. Но, на мой взгляд, этого недостаточно, чтобы номера приобрели современное звучание. Для современного искусства характерно углубленное проник­новение в духовный мир человека, внимание к личности чело­века, к его мыслями чувствам.

Если в номере удается рaскрыть духовную жизнь челове­ка, он становится событием в цирковом искусстве. Чтобы подтвердить это, напомню o номере, поставленном Владимиром Волжанским. B присущей цирку обобщенной форме выступ­ление канатоходцев говорит о порыве человека все к новым и новым высотам. Канаты зигзагами уходят под купол. Купол превращается в звездное небо, музыка доносится будто из Космических далей. Артисты упорно поднимаются все выше к мерцающим звездам.

Это произведение o неустанном стремлении человечества в неизведанные дали, в то же время и o внутреннем мире человека сильной воли, дерзкой мысли, постоянного поиска. Не случайно Волжанский был удостоен Государственной пре­мии СССР. Номер ярко и убедительно отразил современность и отразил по-современному.

Другой пример. Немало одобрительных, a то и восторженных слов сказано o жонглере Александре Фрише. Специа­листы утверждают, что есть артисты, которые показывают c кубиками более сложныe трюки. Но успех номера закономе­рен — дело а том, что Фриш сумел показать, как человек осво­бождается от уныния, обретает веру в себя, a эта вepa множит его силы, бeзудеpжнo поднимает энтузиазм.

На фото. На манеже - АЛЕКСАНДР ФРИШ  Фото А. ШИБАНОВА

И еще об одном номере. Чем привлекательно выступление дрессировщика Федора Простецова. Видимо, тем, как охотно собаки выполняют различные действия, тем, что человек и животные — друзья, в их отношениях предельная гармония, Но самое, пожалуй, важное, что это произведение об увле­ченности, мы видим, что, если человек увлечен, он и других увлекает, даже собак, и все свeршает легко, вдохновенно. Средствами цирка здесь сказано o человеке, его чувствах.

Таких номеров разных жанров, в которых человек предста­ет е многообразии своих переживаний, помыслов, устремлений, в  наглядном проявлении характера, не так уж мала. Но, к сожалению, их далеко не большинство. Еще не каждому исполнителю дано то, o чем пишет Ю. Дмитриев в книге «Совет­ский цирк сегодня»: «Настоящий цирковой артист не только ловко умеет исполнять трюки, он действует в определенном характере, в определенном образе на протяжении всего пре­бывания перед публикой

Конечно, создание образа — задача большая и сложная. Вспоминается, как опытный режиссер говорил, что любого мож­но научить стоять на голове, а вот сделать артистом куда сложнее. Однако уровень нашего искусства, и e частности цирка, такое, что мы от каждого исполнителя ждем настоящей худо­жественности.  Акробат, гимнаст или зквилибрист, отдавая силы освоению сложных трюков, считая это главным, все же понимает, что выступление надо как-то выстроить, подобрать эффектные костюмы и музыку, что сейчас иначе нельзя. Но броские костюмы, танцевальные движeния, специальная фонограмма и прочее еще не гарантируют, что исполнитель будет «действовать в определенном характере», что его номер ста­нет созвучен времени.

Иной раз артист, оза6оченныiй тем, чтобы не отстать от моды, подбирает наиболее популярную музыку, раздобывает костюмы, изготовление которых еще не освоил Художествен­но-производственный комбинат Союзгосцирка. Но от этого номер не становится современным. Рецензенты резонно за­мечают, что исполнителю изменил вкус, что танцы выглядят чужеродным элементом. A дело в том, что тaнцы, характер музыки и костюмов не определены общим зaмыслом, да и ясного замыcла нет. Чисто механическое включение e выступ­ление элементов других видов искусства не может сделать цир­ковое представление более привлекательным не только для его верных почитателем, но и для той части людей, которые относятся к цирку безразлично или предвзято.

Конечно же, в представление на манеже могут включать­ся танцы, могут звучать песни. Важно, чтобы не оказывалось исполнение трюков само по себе, a исполнение, скажем, танцевальных па само по себе. Когда молодые исполнители «Воз­душного полета» демонстрировали трюки в воздухе под песню A. Пахмутовой на слова H. До6ронравова «Орлята учатся ле­тать», это усиливало мысль, которую нес номер. Вспоминается выступление Магомедовых на канате. Ларита Магомедова, вос­ходя по наклонному канату, пела. И это обогащало, одухотво­ряло создаваемый артисткой романтический образ. Если вести речь o танцах, то элементы хореографии в номерах конной дрес­сировки Ермолаевых «Русская березка» и «Штраусиана» пре­дельно органичны, без них просто не было бы этих произве­дений манежа. У дрессировщицы гепардов Марины Маяцкой танцевальные движения служат составной частью pаскрытия характера.

Разумеется, можно изменить и традиционный oблик ин­спектора манежа, такое, кстати, делается. Скажем, вместо шпрехшталмейстера во фраке выходит изящная женщина в нарядном платье, что вносит новые краски во весь цирковой спектакль. Начали использовать лазер, бегающий световой луч. Опять же, если это не дань моде, a логически, художест­венно оправдано, то такое вполне правомочно.

На надо ли доказывать, что все выразительные средства, и в первую очередь трюки, должны служить воплощению замысла, созданию образа, раскрытию общей идеи. B совер­шенстве владея трюками так, чтобы техника не сковывала, артист, исполняя трюки, выражает себя, утверждает определен­ные черты характера. Это мы видим в лучших номерах Совет­ского цирка.

Если таких номеров, отражающих духовный мир человека, станет больше, то аншлаги будут не только в дни школьных каникул. Зрители пойдут в цирк, уверенные, что непременно обогатят свое представление о сущности жизни, ее закономерностях, что на манеже будут артисты, которым есть, что ска­зать людям, которые способны раскрыть внутренний мир че­ловека.

К. ГАНЕШИН