В дружбе со зрителем
В Центральном Доме журналиста шел вечер ветеранов эстрады — Ирмы Яунзем, А. Алексеева, К. Малахова, Д. Кара-Дмитриева и других.
Я немного опоздал и, войдя в зал, застал на эстраде незнакомого человека, который представлял очередного исполнителя. Делал он это ненавязчиво, легко, как-то совсем по-домашнему. «Кто-то из нашего брата, журналистов», — решил я. Наклонившись к соседу, я поинтересовался, из какой редакции этот ведущий.
Конфераннсье ФЕЛИКС РИСМАН-ДАДАЕВ
— Он не газетчик, — последовал ответ. — Это конферансье Феликс Рисман.
После я видел его во многих аудиториях: от многотысячного Зеленого театра парка имени М. Горького до небольших рабочих клубов, от вечернего Эрмитажа до студенческого красного уголка. И повсюду актер становился коллегой, другом тех, кто сидел в зрительном зале. Мне приходилось порой слушать одну и ту же шутку Ф. Рисмана в разных аудиториях: и везде она звучала по-разному. Интонация, ритм, жест, мимика — все это «работало» на настроение зрителя. Словом, каждое выступление было не повторением хорошо отшлифованных номеров, каждый раз был пытливый творческий поиск.
В любом жанре литературы и искусства коренное отличие мастера от ремесленника — в умении приобщить читателя, зрителя, слушателя к своему творчеству. А для этого нужно верить в ум, такт, интеллект тех, для кого ты творишь. Мне думается, что Феликс Рисман обладает драгоценным даром делать своего слушателя соучастником творческого процесса. И дар этот —не счастливая улыбка судьбы, он завоеван в нелегкой, каждодневной борьбе за мастерство, которую артист ведет уже более двадцати пяти лет.
Ветераны Украинского ансамбля песни и танца под управлением Павла Вирского помнят мальчишку-танцора Фелико Дадаева, без которого до войны не проходило ни одно представление. За успехами парнишки ревниво следила вся бесчисленная родня из дагестанского аула Табахлы. Да и не мудрено: в роду Дадаевых почти каждый — актер. Какой горец не танцует с детства? Пусть и не на профессиональной сцене. Но уж, во всяком случае, ни одно празднество во всей округе не обходилось без певцов, танцоров и акробатов Дадаевых. И кто знает, где придирчивее публика — в Зеленом театре или на зеленом горном лугу, где искусство ценит сама мудрость.
Занятия в киевской балетной студии, а затем годы и годы актерского труда. Фронтовые бригады, работа в ансамбле Северо-Кавказского военного округа, эстрадные подмостки многих городов страны... С 1942 года Феликс Гаджиевич выступает под фамилией Рисман — в память о матери, погибшей в Бабьем Яру. С этого же года начинается его биография как артиста разговорного жанра. Первый успех принес Феликсу Гад-жиевичу монтаж по «Василию Теркину». Именно эта вещь позволила ему полностью ощутить свое призвание как синтетического актера: чтеца, танцора, куплетиста, исполнителя политического фельетона. Важной вехой в его творческой биографии стал Хабаровский театр миниатюр, одним из основателей и руководителем которого был он сам. Не счесть ролей, сыгранных актером в этом театре. От образов «героев» Антанты до гротесковых персонажей внутреннего фронта борьбы с хамством, пьянством, чиновной тупостью, невежеством...
Невежество артист считает одним из самых тяжелых пороков. Если другие пороки сами выявляют себя, чем и облегчают борьбу с ними, то невежество порой обтекаемо и очень скользко. А ведь именно оно представляет собой тот самый чернозем, на котором буйно всходят многие отрицательные явления. И Феликс Дадаев-Рисман борется с невежеством, используя в схватке многообразие сатирического оружия — от откровенно публицистических монологов до едких, больно жалящих реплик. Я видел, с каким напряжением слушал зал его фельетон о хамстве. Нет, речь шла не только о бытовых неурядицах, о квартирных склоках. Артист поднимается до больших, серьезных обобщений. Антитеза хамства — уважение к человеку! Уважение к личности, независимо от того, к какой национальности она принадлежит. И он называет имена Руставели, Хачатуряна, Эйнштейна, чье творчество — достояние и гордость всех людей.
Детей трудно обмануть. Воспитанники Красноводского интерната № 2 называют Феликса Гаджиевича дядей Фелико и торжественно присвоили ему звание почетного пионера дружины. Уже много лет он дружит с далекими туркменскими ребятами. Когда в школе задумали открыть ленинский музей, дядя Фелико приложил немало усилий, чтобы раздобыть в московских музеях фотокопии интересных документов, приобрел книги, репродукции, значки. А летом его квартира превращается в пристанище юных экскурсантов из Красноводского интерната. Дружба связывает артиста со многими строителями Братской ГЭС, химиками Омска, воинами. В этих душевных контактах черпает актер силы для творчества.
—Меня не очень волнует, много или мало смеется зритель на концерте. Рассмешить аудиторию не так уж сложно. Гораздо важнее заставить ее думать вместе с тобой. В этом я вижу главную свою задачу, — говорит Феликс Гаджиевич.
Вероятно, это правильно, но хорошо и то, что улыбка и смех сопровождают каждый выход актера на эстраду. Это относится не только к остросатирическим миниатюрам, но и к чисто бытовым зарисовкам, как подготовленным загодя, так и сымпровизированным. Круг интересов Ф. Рисмана как автора ,и как артиста очень широк: его занимает множество больших и малых проблем, касающихся жизни и быта советского человека. Это очень убедительно было продемонстрировано на творческом вечере Ф. Рисмана, состоявшемся недавно в Центральном Доме журналиста.
Сейчас артист работает над новой программой, посвященной 50-летию Октября.
— Мы ждем от нее очень многого, — говорит художественный руководитель творческой мастерской художественного слова Москонцерта заслуженный артист РСФСР А. Полевой. — Это будет своеобразным итогом двадцатипятилетнего сценического пути Ф. Рисмана. И хочется пожелать ему еще большей глубины в раскрытии образов, новых творческих исканий и находок, а самое главное, еще большего накала гражданственности. К пожеланию этому, пожалуй, нечего добавить.
Им. ЛЕВИН
Журнал Советский цирк. Май 1967 г.
оставить комментарий