Веселые кони арены

Гаснут яркие огни манежа. Утихают голоса. Публика покидает цирк, как вода весеннего половодья. Кажется, участники большого шумного праздника ушли из цирка, чтобы где-то в другом месте смеяться, хлопать в ладоши и, затаив дыхание, следить за удивительным зрелищем.

Народная артистка Северо-Осетинской АССР Дзерасса Туганова

Два униформиста выходят на манеж с граблями и делают в центре ровную круглую площадку из опилок. Они идут по кругу, и площадка все разрастается и разрастается. И вот она уперлась в барьер. Представление окончено. Поставлена последняя точка. Но ощущение праздника нельзя выключить, как юпи­тер. Оно остается в тебе. Ты уносишь его с собой, как заряд бодрости и веселья. Хранишь его, как хранят ощуще­ние красоты и грации. И сохраненное памятью цирковое представление вновь оживает. Ровный круг опилок разбит ударами множества копыт. Гремит музыка. По кругу мчат­ся веселые кони цирка.

Кони. Кони. Кони. Белые. Буланые. Вороные. Головы опу­щены. Шеи с лебяжьим изгибом. Гривы подстрижены корот­ко, «под бобрик». Умные вытянутые глаза поблескивают. Жаркое дыхание. Сколько благородства и грации в этих животных. Сколько темперамента и легкости в их аллюрах. «Эгей-гей-гей!» — кричат джигиты.

Странная порода людей — джигиты. Их держит в седлах какое-то удивительное притяжение. Кажется, нет такой силы, которая вырвала бы их из седла. Вот они оторва­лись... бегут рядом с лошадью... и тут звонкая сила под­хватывает их и возвращает обратно, и они снова влиты в седла. Они могут скакать стоя, лежа и даже вверх ногами. Как у них все легко и просто! Поднырнул под лошадь с правого бока, вынырнул из-под левого. А кони мчатся, не сбавляя темпа. Это только кажется легко и просто. Велико­лепное мастерство, нечеловеческая сноровка и артистизм.

Артистизм — это умение трудное выдавать за легкое, уме­ние подать как экспромт то, что создавалось месяцами. Эгей, гей, гей! Скачут джигиты Дзерассы Тугановой. Они летят по кругу, и впечатление такое, будто весь цирк при­шел в движение, все скачут, все движутся. Бьется алый шелк знамени, поблескивают обнаженные клинки. Сверкают глаза у всадников, у зрителей. Бескрайная степь, крутые горные тропы вместились, вписались в круг манежа. Эгей, гей, гей! Выступает конный цирк. Это бывает не так часто, и это удивительное зрелище привлекает к цирку даже тех, кто не значится в поклонниках веселой музы цирка. Сколько веков человек на коне мчался в бой, спешил на помощь другу, мчался на свидание к любимой. И поэтому выступления артистов, избравших себе в партнеры коней, вызывают много романтичных ассоциаций.

Джигиты «Иристон» своим выступлением символизируют боевую славу и бесстрашие, романтику боя. А артисты Людмила Котова и Юрий Ермолаев своими изящными номерами переносят нас в мир искусства. Тут уже властвует не лихой посвист и не боевой клич, а музыка. И манеж превращается в Венский лес, и все движения начинают подчиняться дирижерской палочке. Лошади танцуют, нето­ропливо и изящно. И в какой-то момент начинает казаться, что эти грациозные существа созданы для танца, что танец — их стихия.

Танцевальный конный номер сменяется спортивным. Теперь уже на конях не джигиты, а жокеи Соболевские. Артисты и их верные четвероногие друзья как бы состя­заются в ловкости, в быстроте, в мастерстве. И тут нельзя не отметить великолепное искусство маленькой наездницы Галочки Лапиадо. Как уверенно чувствует себя девочка на коне! С какой легкостью и бесстрашием выполняет сложные упражнения на скачущем коне! И при этом успевает ласково потрепать лошадь по шее.

Конный цирк... Кажется, все возможности исчерпаны. Но фантазии цирковых артистов нет предела. И вот уже круп лошади превращается в сценическую площадку. Это «площадка» с огромной скоростью несется по кругу. А на ней — танец. Яркий, темпераментный цыганский танец в исполнении Гитаны Леонтенко. Грациозна и выразитель­на юная «буденовка» — Алла Зотова. Не потускнел со вре­менем номер замечательного жонглера на лошади Николая Ольховикова...

Когда говорят о цирке, то очень часто употребляют сло­ва — мастерство, смелость, ловкость. Реже употребляют слово вкус. А это в современном высоком цирковом искус­стве очень важное слово. Иногда очень сложный и инте­ресный номер портят мелкие детали, не отвечающие хоро­шему вкусу. Я думал об этом, когда в прологе появились великолепные лошади, которым на спину кто-то водрузил матрешки из папье-маше. Эти матрешки, кстати очень плохо исполненные, разрушали гармонию линий, прозву­чали как фальшивая нота. Разве в изящном номере «Рус­ская березка» обязательно нужно было повязывать лошадям газовые косыночки? И разве в очень занятном смешном номере эксцентрика Вацика Козловского так уж обязательно было вызывать смельчаков «из публики»...

В программе «Конного цирка» хочется отметить несколько отличных «неконных номеров». Танцы на проволоке Нины Логачевой, воздушная карусель Перестороненых, акробатиче­ский номер Быковских — номера высокого класса и хороше­го вкуса.

И, наконец, новая встреча с Юрием Никулиным, арти­стом большого умного таланта. Лавры кинематографа не мешают ему выходить на манеж и надевать свой тради­ционный клоунский костюм. Это вызывает только уважение к артисту, не изменившему своей первой славе. Жаль, правда, что многие репризы, которые исполняет Юрий Никулин со своим неизменным партнером М. Шуйдиным, уже знакомы зрителям по прежним выступлениям артистов.

Сценка из пролога, Юрий Никулин и Михаил Шуйдин, Джигиты ансамбля "Иристон", Николай Ольховиков, Акробаты - прыгуны Быковские, Л. Котов

Новая цирковая программа «Конный цирк» (режиссер-постановщик Михаил Туганов) — увлекательное зрелище. В нем нет чуждых цирку вступительных монологов «на высокой ноте», нет навязчивой театрализации, которая, как говорится, «из другой оперы». И хочется отметить еще одного очень важного участника этого представления — зрителя. Можно представить себе спектакль в полупустом зале. Но невозможно представить себе цирковое представ­ление без заполненного до краев цирка.

Цирк без зрителя не существует. Зритель — двигатель циркового представления. Но двигатель может работать по-разному. На представлении конного цирка зритель рабо­тал великолепно. Я давно не видел такого контакта между ареной и залом. Казалось, зрители тоже участвовали в пред­ставлении — такая у них была точная и острая реакция. Смех, рукоплескание, ритмичные хлопки — в нужный мо­мент, в необходимом ритме. Хороший зритель! Но хорошим делают зрителя артисты цирка. Это их слаженное, темпераментное выступление пробуждает в зрителе участника представления, активизирует его. Есть такой неписаный цир­ковой закон: хороший зритель бывает только на хорошем представлении!

Погашены веселые огни. Умолкли голоса! Выровнен опилочный круг. Ушли в конюшни веселые кони арены. Цирк заполнила гулкая, глубокая тишина. Но завтра начнется все снова. Цирк оживет. Его удивительное искусство нужно людям большим и маленьким, серьезным и не очень серь­езным. Нужно для того, чтобы веселее шагалось по жизни.
 

ЮРИЙ ЯКОВЛЕВ

Журнал Советский цирк. Июнь 1967 г.

оставить комментарий