Всесоюзный смотр художественной самодеятельности — 1976
Среди участников смотра упоминаются и коллективы, исполняющие эстрадные миниатюры. Это значит, что «миниатюрный» жанр проник в гущу самодеятельного искусства, вызвал к себе творческий интерес, стал жанром популярным и любимым. Явление чрезвычайно радостное. А между тем профессиональная сцена не уделяет, на мой взгляд, необходимого внимания миниатюрам. И напрасно!
Каковы же особенности этого жанра? В чем его сила, его привлекательность?
Короткий обзор творческой жизни существовавших и существующих в нашей стране «миниатюрных» театров поможет, мне кажется, ответить на эти вопросы.
Впервые театры этого жанра возникли в России в начале столетия — в Петербурге, Москве, Киеве, Харькове, Ростове-на-Дону. Но в большинстве случаев под их вывеской функционировали просто театры одноактных пьес. Поэтому можно считать, что искусство сценических миниатюр родилось с появлением театров «Летучая мышь» и «Кривое зеркало», причем наиболее полно и многообразно искусство сценической миниатюры нашло свое выражение и воплощение на подмостках «Летучей мыши».
Этот театр возник на основе капустников, которые устраивали для себя артисты МХАТ. Постепенно эти веселые небольшие спектакли преобразовались в самостоятельный и своеобразный театр, названный «Летучая мышь».
Каждое представление этого театра состояло из десяти-пятнадцати миниатюр разнообразного содержания. Театр не искал в своих спектаклях тематического единства. Наоборот, он стремился к охвату множества разнообразных тем, каждая из которых решалась а своем сценическом ключе. Сами миниатюры были тоже достаточно разнообразны — разговорные, музыкально-вокальные, хореографические. Театр широко пользовался инсценировками — в его репертуаре были миниатюры, в основе которых были фрагменты из произведений Гоголя, Горького, инсценировались даже классические и современные песни и романсы. В фойе во время антракта актеры исполняли краткие злободневные интермедии.
Эстрадная природа капустников и высокая театральная культура, унаследованная от МХАТ, сливались там воедино, образовав самостоятельный жанр художественного театра миниатюр. Кроме того, значение «Летучей мыши» в развитии театра миниатюр определяется и тем, что именно на ее подмостках возник до тех пор не существовавший в России жанр конферанса, пионером которого был глава театра Н. Валиев.
В ранние годы становления советского сценического искусства интересно показали себя ансамбли «Синей блузы», творчество которых до определенной степени приближалось к искусству театра миниатюр. Современный, злободневный их репертуар особенно хорошо воспринимался на клубных площадках.
В 20-е годы интересно работал в Ленинградском театре миниатюр Л. Утесов — корифей этого театра. В Москве действовал «Кривой Джимми» под руководством известного конферансье А. Алексеева.
Завершились годы нэпа. Перед советским искусством были поставлены новые, более ответственные и сложные задачи. Взамен «Кривого Джимми» в 1924 году в Москве открылся Театр сатиры. В 1926 году такой же театр открылся в Ленинграде. Оба эти театра в первый период их деятельности по характеру своего репертуара и жанровым особенностям спектаклей-обозрений частично восполняли задачи малочисленных тогда театров миниатюр.
В начале 30-х годов ГОМЭЦ (Государственное объединение музыки, эстрады, цирков) проявил ценную инициативу, организовав ряд эстрадных ансамблей, долженствующих по идее инициаторов способствовать развитию жанра миниатюры. Но организационная структура этих ансамблей во многом противоречила их творческим задачам. (Так, например, по финансово-эксплуатационным соображениям из ансамблей зачастую изымались отдельные номера, их отправляли в длительные гастроли, а на их место вводились другие исполнители, зачастую совсем не соответствующие по своим актерским индивидуальностям целям, поставленным перед ансамблями).
И вот, наконец, в Москве, на улице Горького, в доме, где когда-то помещался Театр имени Вс. Мейерхольда, а ныне Театр имени М. Н. Ермоловой, в середине 30-х годов открылось новое зрелищное предприятие, названное «Театр эстрады и миниатюр».
Все благоприятствовало становлению и развитию новорожденного театра — превосходная труппа, в состав которой входили Рина Зеленая, Мария Миронова, Александр Менакер, Татьяна Пельтцер, Борис Бельский, Роман Юрьев, Даниил Данильский... Талантливые драматурги — Л. Лонч, Е. Вермонт, В. Ардов, В. Масс, М. Червинский, Б. Ласкин — содавали специальный репертуар. Художественное руководство на разных этапах осуществляли видные режиссеры — Д. Гутман, А. Алексеев, Б. Петкер, А. Лобанов.
К сожалению, жизнь и этого театра оказалась непродолжительной, он просуществовал всего несколько лет. Дело в том, мне кажется, что, хотя уже в самом названии театра — «Театр эстрады и миниатюр» — отражалась позиция его организаторов, направленная к механическому сочетанию, а не органическому слиянию двух видов искусства — эстрады и театра, театру не удалось достичь необходимого их сочетания. Спектакли его стали постепенно принимать примитивно опереточный характер. Вскоре театр вообще перестал существовать.
Весь этот продолжительный и нелегкий путь становления советского театра миниатюр наконец увенчался полным успехом только с рождением Ленинградского театра под руководством Аркадия Райкина.
Артистическая индивидуальность Райкина, широта его творческого диапазона и многообразие средств актерской выразительности, виртуозное владение секретом мгновенных перевоплощений, блестящее умение несколькими штрихами создать острый, типический образ, и, наконец, редкая эмоциональная заразительность актера — будь то патетика, лирика, сатира, юмор, буффонада, гротеск — все это в совокупности характеризует Райкина как исключительного художника, мастера миниатюр, в совершенстве синтезирующего в своом творчестве искусство театра и эстрады. Поэтому, очевидно, ив мое замечание о том, что пора бы позаботиться о расширении сети миниатюрных театров, я однажды услышал такую реплику:
— Для этого необходимо, чтобы в каждом театре имелся свой Райкин...
Да, это было бы неплохо. Но Райкины не рождаются серийно. И, кстати, неизвестно, еще раскрылось ли бы так широко, многопланово искусство Райкина вне театра миниатюр. Опыт прошлого показал, что театры миниатюр создавались и развивались даже при отсутствии в труппе уникального актера, определяющего и выражающего лицо театра. Тому примеры и «Летучая мышь», и «Кривое зеркало», и «Би-ба-бо», и «Кривой Джимми». В названных театрах главную роль играл коллектив талантливых актеров, руководимый в одном случае талантливым конферансье, в другом — режиссером, в третьем драматургом...
Сейчас в Москве, Саратове, Одессе функционируют театры миниатюр. Что можно сказать о них? Одни из них тяготеют к эстрадному жанру, другие — к театральному. Но, разумеется, каждый из них не только вправе, но и обязан искать и находить свои пути творчества, учитывая основные законы миниатюрного спектакля — разнообразие тем и жанров, органическое слияние воедино эстрадного и театрального искусства. Вне этого театр миниатюр остается таковым лишь по названию.
Мне кажется, что из названных театров с наибольшим приближением к природе сценических миниатюр трудится Саратовский театр под руководством Л. Горелика.
Московский театр миниатюр включает в свой репертуар одноактные пьесы, обозрения и меньше всего ставит спектакли миниатюрного жанра в его чистом виде.
А между тем именно Московскому театру по праву могло принадлежать место флагмана в немногочисленной эскадре миниатюрных театров.
Искусство театра миниатюр получило начало, как мы уже говорили, в эстрадных капустниках Художественного театра. Существует и обратная связь — театры миниатюр оказали добрую услугу эстраде. Многие эстрадные номера создавались в недрах театров миниатюр, в атмосфере коллективного творчества.
Леонид Утесов длительный период своей артистической деятельности посвятил театру миниатюр. На его подмостках он смог испытать себя во всех разнообразных видах творчества — он исполнял драматические и комические роли, играл на разных музыкальных инструментах, танцевал, пел, а в итоге избрал для себя путь служения музыке и песне. В результате он создал на эстраде свой джаз-оркестр.
Владимир Хенкин на подмостках миниатюрных театров оброл себя как неподражаемого эстрадного рассказчика. Его брат — Виктор Хенкин принос на эстраду созданные им в «Летучей мыши» «Песенки Беранже», «Песенки шута», «Песенки Кинто». В «Кривом зеркале» Евгения Хованская впервые исполнила «Четыре тура вальса» — номер, долгие годы звучавший в концертноэстрадных программах. Под афишным названием «Ю-Ю-Ю» родился новый жанр — Юморески Юрия Юргенсоиа. Владимир Лепко в бытность свою актером театра миниатюр сочинил и с исключительным мастерством исполнял на эстраде в течение двух с половиной десятилетий свою знаменитую «Лекцию о вреде пьянства». Соприкоснувшись с искусством миниатюры а начальный период жизни Московского театра сатиры Р. Корф и Я. Рудин принесли на эстраду новый жанр — юмористические диалоги. М. Миронова и А. Менакер — корифеи бывшего Театра эстрады и миниатюр — создали свой миниатюрный театр двух актеров.
Эстрадное искусство также обязано театру миниатюр рождением и развитием конферанса...
Порою можно услышать мнение, что этот жанр находится в упадке, что конферансье превращаются просто в ведущего или, вместо того, чтобы быть занятным собеседником, объединяющим и цементирующим программу, стремятся главным образом исполнять свои собственные номера — фельетоны, пародии, куплеты и т. д.
Что ж, может быть, это и верно. Как верно и то, что А. Алексеев, К. Гибшман, позднее М. Гаркави полностью владели мастерством общения со зрительным залом, что они не только обладали природным юмором, находчивостью, даром импровизации, актерским обаянием, то есть всеми необходимыми для конферансье качествами, но и блестяще умели объединить в одно целое всю программу, создать некие переходные мостики от одной миниатюры к другой.
Но ведь эти артисты имели огромное преимущество, которое заключалось в том, что они были неотъемлемой частью своего коллектива, спектакли миниатюр создавались при их непременном участии. Современный же конферансье выступает, как правило, в так называемых сборных концертах. Его связь с отдельными участниками программы таким образом носит характер не столько творческий, сколько механический. Не удивительно, что в этих условиях у конферансье снижается творческое внимание к программе в целом и усиливается интерес к выступлению в своих самостоятельных номерах.
И если Н. Баянову, А. Алексееву, М. Гаркави и в сборных вечерах все же удавалось органично войти в программу, умело перекинуть мостик между сценой и зрительным залом, создать ho обе стороны рампы благоприятный климат и для участников и для слушателей концерта, так ведь это было возможно именно потому, что им помогало мастерство, обретенное на просцениуме театра миниатюр! Сегодняшние конферансье, к сожалению, лишены этой школы.
И вот в связи со всем вышесказанным хочется задать вопрос: не целесообразнее ли, вместо того чтобы ожидать, когда природа подарит нам нового Райкина, помочь этому будущему Райкину появиться на свет? А для этого надо позаботиться о создании студии сценических миниатюр и в ее стенах пестовать, растить молодых людей, дарование которых соответствует природе этого искусства. И не пора ли позаботиться о расширении сети профессиональных театров этого жанра?
И, наконец, последнее.
В настоящее время одни из существующих театров миниатюр находятся в ведении эстрадных организаций, другие под эгидой организации театральной. Видимо, имеет смысл объединить их под каким-то одним началом.
Муза эстрады стояла когда-то у колыбели театра миниатюр. Она продолжала сопутствовать ему и в дальнейшей жизни. Надо надеяться, что она не покинет его и сейчас. И пусть ее полпреды — эстрадные организации — и впредь не забывают о своей обязанности растить занимательный и содержательный, живо откликающийся на темы дня жанр театра миниатюр.
Эм. КРАСНЯНСКИЙ
оставить комментарий