Юрий Никулин о мастерах советского цирка

Долгие годы народный артист СССР ЮРИЙ ВЛАДИМИРОВИЧ НИКУЛИН выступал на арене. Ныне он в качестве художественного руководителя возглавляет цирк на Цветном бульваре. Никулину в его творческой практике, естественно, много раз приходилось работать вместе с замечательными мастерами из наших национальных республик или же наблюдать за их номерами из зрительских кресел.

Корреспондент журнала попросил Юрия Владимировича поделиться своими впечатлениями.

Я почти сорок лет в цирке, сформировался и вырос как артист в том чудесном многонациональном сплаве, что именуется — советское цирковое искусство.Я и представить себе не могу наш цирк, его славу, его международное признание без мастеров из различных наших национальных республик. Узбекская цирковая династия канатоходцев Ташкенбаевых и замечательный клоун Акрам Юсупов, осетинские джигиты Кантемировы и Тугановы, дагестанские канатоходцы «Цовкра» и туркменские наездники Ходжабаевы, армянский клоун Леонид Енгибаров и эквилибрист Владимир Арзуманов. И многие, многие другие. Каждая республика дала цирку незаурядных мастеров, чье искусство украсило манеж.

Творчеством некоторых из них я любовался как зритель, с рядом других мастеров работал бок о бок в одной программе. А это значит, самым тесным образом сотрудничал, ведь я коверный клоун, весь вечер на манеже. И сотрудничество это, проявлявшееся в самых различных формах, конечно, обогащало меня. Особенно, когда я делал еще первые шаги на арене, только накапливал мастерство.

Известно, что в цирке каждый штрих, каждая деталь играет большую роль. Тем более у клоуна. Уж тут любая черточка, любое движение на самом виду. Пластическая выразительность важнейшее качество для клоуна, если хотите, его инструмент, с помощью которого он многое создает. И чем лучше он владеет своим телом, мимикой, жестом, чем больше умеет, тем свободней в творчестве. Мысль простая. Но вот пример того, как мелкий и, казалось бы, очень специфический навык, ненужный в моих ежедневных выступлениях, через много лет пригодился, точно и надежно «сыграл». Как-то мне довелось работать в программе с известной узбекской наездницей Лолой Ходжаевой, и я должен был выходить в ее номере в паузу. Не меняя своего облика и образа, я решил по-своему, по-клоунски соответствовать национальному характеру номера. Для этого попросил участников знаменитого аттракциона «Кадыр-Гулям» научить меня нескольким танцевальным движениям, особенно характерному — когда голова как бы «ходит» от плеча к плечу. Мой выход имел успех, а главное, отвлекая публику, помогал артистке подготовиться к заключительной части ее выступления.

Но вот программа закончила гастроли, мы разъехались по разным циркам, и уже не требовалось то, чему научили меня друзья-узбеки. Однако прошло много лет, и я с благодарностью вспомнил их помощь. Наверное, читатели видели популярную кинокомедию «Кавказская пленница». Там есть эпизод, где я танцую кавказский танец перед похищенной девушкой. Такое не может подсказать режиссер, это рождается из умения самого актера, его творческого багажа. Так отозвались те далекие гастроли.

Я привел лишь небольшой эпизод, который, однако, как мне кажется, показывает сколь органично, естественно и плодотворно сотрудничество артистов советского цирка разных национальностей. Мы учимся друг у друга, помогаем друг другу.

Армянский жонглер Нази Ширай восхищала зрителей своим оригинальным номером и артистизмом, а у нас, ее коллег, отдававшим, конечно, должное ее мастерству, вызывала еще и большое уважение своим трудолюбием. Мы-то знали цену тому изяществу и легкости, с которыми она преподносила свое искусство. Ее многочасовые репетиции были хорошим уроком молодым, да и не только молодым артистам.

А как много дали цирку, каждый по-своему, народный артист Узбекской ССР Акрам Юсупов и народный артист Армянской ССР Леонид Енгибаров. Если первого отличали удивительная естественность актерского поведения, природный юмор и сочный национальный колорит, то с появлением второго клоунада в цирке стала, говоря языком математиков и ничуть не преувеличивая, на порядок выше. На манеж пришли глубокое раздумье, острая мысль. Я бы даже сказал, пришла философия. Каждая реприза Енгибарова была отточенным произведением искусства. Причем при создании их он мастерски пользовался именно цирковыми средствами — был незаурядным акробатом, эквилибристом и жонглером. Не говоря уж о том, как он великолепно владел пантомимой.

Кстати, к характеристике Акрама Юсупова обязательно надо добавить следующее. Свою редкостную естественность актерского поведения он демонстрировал не только на манеже, когда выезжал на ослике или просто выходил. Но с еще большим блеском она проявлялась, когда забирался он на мостик к канатоходцам. Нужно бьФо видеть и слышать — никакими словами это не передашь! — как он, пробуя ногой канат, с замечательной наивностью спрашивал: «Куда ведет эта тропинка?» А потом шел по канату (между прочим, без всякого балансира), удивляясь, как же она все-таки узка, эта тропинка.

В последний раз я виделся с ним в Ташкенте, когда приехал туда сниматься в фильме «Двадцать дней без войны». Он уже не работал, жаловался, что очень болят ноги, по канату не пройти. «А без каната не могу, — говорил он. — Какой же я клоун без каната?» Вскоре его не стало. Да, он был цирковым артистом с головы до ног.

Замечательное искусство Акрама Юсупова не осталось только достоянием прошедших дней. Оно принадлежит и дню сегодняшнему и дню будущему нашего циркового искусства.

У каждого артиста цирка в бесконечно длинной череде гастролей есть особо памятные. Одними из таких стали для меня выступления в Ленинграде вместе с армянским коллективом во главе с очень интересным дрессировщиком и вообще разносторонне одаренным человеком Степаном Исаакяном. Нас с моим постоянным партнером Михаилом Шуйдиным пригласили в качестве коверных клоунов, так как Леонид Енгибаров был на съемках и не мог приехать к сроку в Ленинград.

Армянский цирковой коллектив произвел на меня тогда большое впечатление своим мастерством, единством, художественной цельностью. Помню, тогда подумалось: вот бы каждый цирковой коллектив отличался такой слаженностью и мастерством его участников.

Особенно плодотворно нам с Шуйдиным работалось с Степаном Исаакяном. К тому же у нас был чудесный помощник — главный режиссер Ленинградского цирка Георгий Семенович Венецианов, личность в высшей степени творческая, человек огромной культуры. Втроем, Венецианов, Исаакян и я, мы придумали детский спектакль «Айболит в цирке». Мне очень хотелось играть Айболита, но им по праву стал Исаакян, а мне достались роли клоуна Юрика и, конечно, Бармалея. Одним из трудных для меня эпизодов был момент, когда я по ходу спектакля откатывал большие камни, под которыми лежали удавы. По роли это были мои удавы, мое, Бармалея, оружие, но я их сам страшно боялся. И всякий раз, откатив камни, с ненаигранным испугом поспешно ретировался в сторону и, стоя на почтительном расстоянии, науськивал удавов на Айболита. А Исаакян-Айболит боролся с ними и побеждал. Так фрагмент его аттракциона удачно вписывался в спектакль. Да и вообще спектакль имел большой успех, как и все гастроли армянского коллектива.

Московские любители цирка со стажем, конечно, помнят спектакль на Цветном бульваре «Карнавал на Кубе», авторами сценария которого были известный кинорежиссер Лев Кулиджанов, Марк Местечкин и я. Рассказывать сейчас подробно о нем нет нужды. Он, пожалуй, как никакой другой цирковой спектакль получил широкой резонанс, о нем много и очень положительно писали. Я же хочу сказать вот о чем. В этой в самом деле принципиальной для цирка удаче большая доля труда и таланта осетинских джигитов Кантемировых. Люди по-настоящему творческие, они многое в спектакле придумали и блестяще исполнили. Особенно был хорош младший из братьев Кантемировых Мухтарбек, Миша, как мы называем его в цирке. Высокий, стройный и гибкий, с прекрасным лицом, он оказался отличным артистом и стал подлинным героем спектакля.

Как хотелось бы вновь увидеть на арене такого романтического героя, в котором счастливо соединились прекрасная внешность, мастерство и артистизм. Цирк, прямо скажем, заждался подобного героя. Ведь со времени премьеры «Карнавала на Кубе» прошло ровно двадцать лет. Справедливости ради отметим, что за эти годы мы увидели ряд интересных постановок, удачных решений образов в отдельных номерах. Но создание цельного спектакля с запоминающимися героями, видимо, еще впереди. И, как мне кажется, решение такой задачи в значительной мере зависит от накопления нашим цирком большего количества оригинальных номеров. Ибо чем больше у режиссера под рукой разнообразных номеров, тем свободней полет его творческой фантазии.

И в связи со сказанным мне хочется отметить еще один замечательный номер, в котором на яркой национальной основе сплавлены оригинальный замысел с отточенным мастерством, Я имею в виду получивший в последние годы широкое признание и в нашей стране и за рубежом созданный Венедиктом Николаевичем Беляковым, а ныне возглавляемый его сыном Венедиктом Венедиктовичем Беляковым номер «Акробаты на качелях с медведями». Вот уж где ярко проявились широта русской натуры, смекалка, добрый юмор и удаль.

Номера, подобные этому и названным выше, свидетельствуют, как много еще можно сделать в цирке, как широк простор в нем для людей творческих, влюбленных в искусство арены. И как не оскудевает наш цирк талантами. Да и не оскудеет, потому что взращен в чудесном многонациональном сплаве, где каждая наша республика щедро одаривает цирк богатством своих талантов.

Беседу провел А. ГУРОВИЧ

оставить комментарий