Заметки администратора

Когда мне предложили написать эту статью, я ис­пугался.  И  вовсе  не потому,  что  мне  не  о  чем писать.  

Просто, услышав это предложение, я вспомнил   один случай, который произошел со мной лет двенадцать назад. Это было в одном из кабинетов Министерства культуры. Меня попросили  высказать свою точку  зрения по   одному   творческому   вопросу.   Когда   я кончил говорить, кто-то сказал: «Да  ведь он же администратор! Какое он имеет право говорить об искусстве? Его дело афиши, сборы — пусть ими и занимается». Ну, что ж, можно написать статью только о рекламе и сборах — это тоже немаловажная тема, — но на эстраде так тесно переплетаются вопросы административные и творческие, что мне и на этот раз придется заняться «не своим   делом».

Начну с вопроса, который много и долго дискутируется и артистами и руководителями ВГКО Министерства культу­ры, с вопроса о праве актера эстрады на сольный концерт. Я попытаюсь ответить на него и как администратор и как очевидец,   то  есть  зритель. Кто же имеет право на сольный концерт? Во-первых, артист, мастерство которого определяется «высшей кате­горией». Во-вторых, это право, в известной степени, опре­деляется жанром, так как многие специфические эстрадные жанры, на мой взгляд, не интересны для сольного концер­та. И, в-третьих (это самое важное), артист, делающий сбо­ры и после концерта которого публика уходит довольной.

Пусть поймут меня правильно, Я за сборами вижу не только «кассу», я вижу любовь зрителя к жанру вообще и к данному артисту в частности, я вижу довольные лица зрителей, администраторов, выполнение финансового пла­на   и   многое,   многое   другое. А пустые залы?! Какое гнетущее впечатление произво­дят они! Немые ряды кресел... одиноко под светом прожек­торов стоящие актеры... Мне приходилось видеть пустые залы, и я как администратор видел за ними гораздо боль­ше, чем простое отсутствие зрителей. Я видел убытки, нанесенные концертной организации, подавленного горем ак­тера, недовольные лица билетеров и не всегда немой воп­рос в глазах руководителей филармонии: «Кого это ты нам привез?». И когда я отвечал, что артист имеет разрешение соответствующих инстанций на сольный концерт, это зву­чало   неубедительно.

В журнале «Советская эстрада и цирк» в статье Л. Уте­сова и Ф. Липскерова есть положение, из которого явствует, что далеко не последней инстанцией в определении права актера на сольный концерт является зритель. Но как спросить его об этом? Как выяснить его точку зрения? На­печатать сто миллионов анкет? Нереально. А не лучше ли сделать проще? Актеру, который по своей квалификации и жанру может претендовать на сольный концерт, дать на него право. Временно. На три или шесть месяцев. И пусть зритель «высказывается». Четыре-пять рублей, заплачен­ные за два билета, лучше любой подписи в анкете говорят: «да, имеет». А если концерты проходят успешно, то и прес­са отзывается о них хорошо, «показания» же свидетеля-очевидца в лице администратора подтверждают все это. Что же еще может быть убедительней?

Конечно, очень важно, что делает актер в сольном кон­церте. Может быть, он на «пупе вертится?» Или репертуар его не актуален. Может быть, он потакает низменным, как любят говорить рецензенты, вкусам зрителей. А где они, разрешите спросить, низменные вкусы и ре­шают ли они что-нибудь сегодня? Я за последние годы встречаюсь с ними все реже и реже. У советского зрителя давно уже выработался взыскательный вкус. Это уже не тот зритель, который стороной обходил концерты симфо­нических оркестров. Теперь, как правило, на такие концер­ты в любом городе нашей страны трудно достать билет. Мне недавно рассказывал один работник издательства, что сейчас тиражи детективных романов сокращаются. (А ведь было время, когда эти книги расхватывали независимо от их   качества). Итак, если зритель ушел после концерта довольным, если рецензия в местной газете отметила, что репертуар исполнителя интересный и современный, так что же еще требуется артисту для получения права на сольный кон­церт?

Нужна еще подпись одного из руководителей Министер­ства культуры. И надо сказать, что в 1963—1964 гг. руко­водящие работники Министерства культуры дали разреше­ние на сольные концерты многим молодым артистам. Так сказать, оказали доверие в кредит. И доверие это молодые актеры оправдали. Здесь уместно назвать несколько имен. Это А. Лившиц и А. Левенбук, талантливые сатирики, всегда актуальные, всегда интересные как в сборном, так и в сольном концерте. Это Л. Усач — исполнитель юмористических рассказов, актер, имеющий свое очень смешное, очень добродушное актерское лицо. Его юмор — мягкий; беззлобный и искренний смех зрителей на его концер­тах — это заслуженная оценка, это благодарность зритель­ного зала актеру. С большим успехом проходят концерты М. Кристалинской, Т. Миансаровой и заслуженной арти­стки РСФСР и БАССР Людмилы Зыкиной.

Хотелось бы отметить одно положение. Сборные эстрад­ные концерты, то есть основной жанр эстрады, очень стра­дают от того, что лучшие исполнители выступают только с сольными концертами. Об этом много говорится и пишет­ся. А ведь вопрос этот можно и должно решить очень просто. Конечно каждый актер эстрады — это прежде всего, если можно так выразиться, актер сольного эстрадного но­мера, и место каждого актера эстрады прежде всего в сборном эстрадном концерте, и это совершенно бесспорно. Но было бы по меньшей степени неправильным утверж­дать, что рост мастерства исполнителя и полученное им право на сольный концерт должны помешать ему, отвлечь его от участия в эстрадных смешанных концертах. Эстрад­ные концерты с разножанровым набором «их величеств» эстрадных номеров были и остаются ведущим направле­нием в развитии эстрадного искусства, были и остаются праздником для артистов эстрады и зрителей, которые по-настоящему любят эстраду. Но, устраивая праздники, нам приходится думать о буднях. Будем откровенны: сколько таких праздников (я говорю о настоящих, совершенных со всех точек зрения эстрадных концертов) можно организо­вать в Москве? Три? Четыре? Десять? Это при условии возможности переброски актеров с концерта на концерт в условиях одного города. А ведь таких концертов-праздников только в самой Москве, не говоря об области, нужно десятки, а в праздничные дни — сотни. Москва — это сто­лица, это большой город, но это всего лишь один город, а эстрада, учитывая ее мобильность и оперативность, при­звана обслуживать и обслуживает всю страну. Сегодня все чаще и чаще лучшие мастера эстрады выезжают за рубеж.

Вот тут-то, пожалуй, и возникает вопрос — что лучше? Случайный подбор средних, сереньких номеров (даже при условии участия в этом концерте одной «красной строки», которая, несмотря на успех, может «стоять» на сцене 15— 20 минут максимум, дабы другим тоже дать возможность выступить), или творческий сольный вечер мастера, отве­чающий за идеологическую, драматургическую, вокальную или разговорную основу концерта. В этом случае и финан­совые и всякие другие показатели (отклики зрителя и пе­чати) на стороне сольных вечеров. Видимо, учитывая это, руководству концертной организации и надо построить ра­боту так, чтобы в творческой жизни сочетались две сторо­ны одной, по существу, медали. С одной стороны, артист, обладатель серенького номера, будет стараться повысить свою квалификацию, чтобы уйти от простоя, лишившись крылышка «красной строка». С другой стороны, «красная строка» будет совершенствовать мастерство и репертуар для того, чтобы из строки выросло произведение эстрадно­го искусства, достойное вкусов и требования советского зрителя.

Гастролеры на эстраде, в самом высоком смысле этого слова, не рождаются приказом Министерства культуры. Приказ — это формальность. Они не появляются н в связи с мнением даже очень авторитетного деятеля искусства. Гастролера, — я буду говорить языком администратора,— рождает зритель. Это он пишет заявки на радио, телевиде­ние и в концертные организации, требуя встреч с полюбив­шимся актером. Это он назначает актеру свидания в своих городах. Ведь зритель любит и не любит, невзирая на ранг, возраст и положение. Л. Утесова любят, если можно так выразиться, «почти с детства», то есть с того времени, когда он впервые появился на эстраде, а это было много-много лет тому назад. Любят его и сегодня. На практике эстрадного администратора я убедился, что перед зрителем все гастролеры равны, то есть я хочу сказать, что в те вре­мена, когда на горизонте эстрады ярко сверкали звезды Л. Утесова, Н. Смирнова-Сокольского, И. Набатова, зри­тели сумели разглядеть рядового по положению конфе­рансье А. Райкина и потребовали с ним встреч, встреч, в которых Райкин предстал перед ними, по существу, с соль­ным концертом.  Ведь это именно зритель «попросил  расширить рамки встречи» с К. Шульженко именно в то вре­мя, когда с сольными концертами выступали Т. Церетелли, Л. Русланова и И. Юрьева. И к плану их сольных концер­тов прибавились даты творческих встреч с новым масте­ром   эстрады.

Зрители давно уже «заставили» М. Миронову и А. Ме­накера, Л. Мирова и М. Новицкого, А. Шурова и Н. Рыкунина выступать не номером, а сольным концертом, и теперь зачастую даже обижаются, когда эти исполнители высту­пают номером. Зрителю мало сегодня послушать М. Кристалинскую, выступающую с номером (3—4 песни). Зрители помнят, знают и любят в ее исполнении гораздо больше песен и хотят их услышать. И ничего нет удивительного в том, что конферансье Э. Радов и Б. Брунов переросли рамки конферанса — первый популярный ав­тор-исполнитель, второй — тесно и плодотворно работаю­щий с ведущим автором, создали такое количество интерес­ных эстрадных синтетических номеров, которые уже «не укладываются» в паузах между номерами и требуют са­мостоятельного творческого вечера в рамках сольного кон­церта. И, повторяю, что все эти вопросы сегодня решает не только, а точнее, не столько исполнитель, сколько зритель.

Мне хочется еще один раз задать и себе и читателю один вопрос: что же лучше — великолепный сольный или эстрадный концерт, собранный из средних номеров? Отве­чая на этот вопрос, я обращаюсь к цифрам и фактам, они говорят: сольный концерт мастера. Факты и цифры! Имен­но за ними стоят зрители, которые любят советскую эстра­ду, от которой ждут многих светлых часов своего досуга. Заканчивая статью, я хочу сказать, что в ней я осветил лишь один из многих вопросов, которые волнуют админи­страторов нашей эстрады, и мне хочется, пользуясь слу­чаем, обратиться к редакции журнала: «Дорогие товари­щи! Почаще спрашивайте нас, администраторов, потому что мы также болеем за дело советской эстрады, которую любим и которой посвятили свою жизнь».


В. Ленидов

Журнал Советский цирк. Сентябрь 1964 г.

оставить комментарий