Жонглер

Там  летят  под  купол  кольца,
Как  мистерия  светил/
Всё  меняется  не  очень,
Следует  за  летом  осень,
Как  начало  и  конец, -
И  летят  все  те  же  восемь
Пламенеющих  колец.
Чтоб  девятое  прибавить
Надо  пальцы  окровавить.
Перемочь  такую  боль.
Новую  набить  мозоль.

Александр  Межиров.

Жонглирование – цирковой  жанр,  основанный  на  умении  подбрасывать  и одновременно  ловить  несколько  предметов.  Это  один  из  самых  древних  видов  циркового  искусства,  отличается  многообразием  форм,  приёмов,  реквизита.  Силовые  жонглёры  соединяют  искусство  жонглирования  и  тяжёлую  атлетику:  жонглируют  пушечными  ядрами,  ловят  на  затылок  снаряды.

Жонглёры – эквилибристы  сочетают  жонглирование  с  элементами  акробатического  баланса,  эквилибра,  выступают  на  снарядах,  на  свободной  проволоке,  шарах  моноциклах,  вольно  стоящих  лестницах.  Есть  жонглёры  на  лошади,  на  верблюдах,  слонах,  танц. – жонглёры.  Жонглер,  о  котором  я  хочу  рассказать,  квалифицируется  как  «жонглёр  на  свободной  лестнице»,  он  прекрасно  владеет  булавами,  кольцами,  и  небольшими  шариками  величиной  в биллиардные шары.  В  умении  жонглировать  шариками  ему  нет  равных,  ни  на  нашей  арене,  ни  на  мировой  сцене  за  рубежом.    Его  имени  нет  в  цирковой  энциклопедии,  его  нет  нигде,  но  я  с ним  работал,  я  его  видел,  я  им  восхищался.  Он  не  входил  в  элиту,  он  эту  элиту  превосходил. Чтобы  войти  в  обойму  лучших,  не  обязательно  быть  лучшим,  там  свои  законы,  там  нужны  связи,  нужна  родословная,  нужна  фамилия.  Одним  поколением  в  советском  цирке  ничего  не  сделать,  как  бы  вы  не  работали,  вас  в  упор  замечать  не  будут.  Искусство  цирка -  жестоко,  а  искусство  жонглирование, как  жанр,  беспощадно  жестоко.  В  этом  жанре  очень  много  конкурентов,  жонглёров  много,  хороших  мало,  выдающихся ещё  меньше,  их  единицы.

Он  выдающийся  жонглёр,  вне  всякого  сомнения,  но  этого  никто  не  знает  и  всё  потому,  что  он  никогда  не  выпячивал  свою  персону.  Он  был  очень  скромным  человеком,  потому  что  был  фантастично  трудолюбив,  и  фантастически  талантлив.  Актёрская  среда  предполагает  зависть,  обиды,  ревность.  Это-  то  с  чем  мы  сталкиваемся  на  арене  ежедневно,  это  наша  жизнь  и  я  никого  за  это  не  осуждаю. Но  он  был  исключением  из  правил,  он  никому  не  завидовал,  не  ставил  себя  выше  других,  и  это  несмотря  на  то,  что  был  среди  нас,  вне  всякого  сомнения,  лучшим.

Отпущенный  ему  талант  свыше,  он  усилил  каторжным  трудом.  Жонглирование  требует  ежедневных  репетиций,  по  нескольку  часов  в  день,  оно  забирает  у  артиста  всё  его  свободное  время,  и  даже  то которое  принадлежит  семье.  Он  радовал  зрителей  на  манеже,  и  это  было  его  самой  большой  мечтой,  его  счастьем.  Я  пришел  в  цирк,  чтобы  иметь  больше  свободного  времени  для  самоусовершенствования,  у  тебя  же  цирк  забрал  всё  свободное  время,  что  ты  делаешь  Кузя? -   говорил я  ему – ты  уже  и так  сотворил  невозможное.  Ты  жонглируешь  десятью  шариками,  выбрасывая  их  попарно,  этого  никто  не  делает.  Это  такое  количество  предметов,  которое  едва  умещается  в  двух  твоих  огромных  руках.  В  этой  массе  совершенного  по  форме  предмета,  нужно  разобраться  в  доли  секунды,  и  выбросить  их  в  том  порядке,  в  котором  необходимо  для  искусства  жонглирования. Летящие  шарики  как  миниатюрные  планеты  создают  удивительное   зрелище,  и  ты  управляешь  этим зрелищем.  Радость  от  того  что  ты  делаешь,  так  велика  и  неожиданна,  что не  возникает  повода  оценить  насколько  это  сложно. Я  смотрю,  как  ты  жонглируешь,  и  не  вижу  никаких  трудностей,  ты  своим  талантом  стёр  грани  невозможного,  ты  превзошел  самого  себя.  Если  бы  я  смотрел на  тебя  только  из  зрительного  зала,  то  никогда  бы  не  понял  твоего  искусства,  которым  ты   владеешь.

Я  уже  не  помню,  при  каких  обстоятельствах  мы  с  ним  познакомились,  он  был  прост, открыт,  откровенен.  Обладал  светлым  умом,  и  никогда  не  верил  в  то,  что  для  нашего  циркового  искусства  наступят  светлые  дни.  Он  рассказывал  мне  как  здесь  в  Ростове-на-Дону,  еще,  будучи  мальчишкой,  лазал  через  забор,  чтобы  попасть  за  кулисы  цирка.  Он  был  неравнодушным  человеком,  чувствовал  чужую  боль,  поэтому  охотно  помогал  всем.  Я  помню,  как  он  радовался,  когда  в  журнале  «Советская  эстрада  и  цирк»  была  напечатана  статья  о  моём  творчестве.  Какие  же  в  нём  были  заложены  огромные  человеческие  силы!

Я  однажды  попробовал  подбросить  и  поймать  кольцо  из  его  реквизита,  всего  одно  кольцо,  он  жонглировал  этими  кольцами  в  количестве  восьми  штук  одновременно.  Чтобы  жонглировать  большим  количеством  предметов,  нужно  выбросить  их  как  можно  выше,  это  единственная  возможность  уложить  их  в  вертикальное  пространство,  тогда  промежутки  короткого  времени  позволят  жонглёру  обработать  информацию  о  летящем  предмете  и  сделать  поправку  на  отклонение  каждого  предмета,  потому  что  бросок никогда  не  бывает  абсолютно  точным.  Выброшенные  вверх  кольца  всегда  сносит  в  сторону  сквозняк,  который  всегда  присутствует  в  манеже.

Замкнутый  цикл  всех  выброшенных  предметов – есть темп.  Три  замкнутых  цикла – это  три  темпа.  Если  жонглёр  выбрасывает  восемь  колец,  то  три  темпа  составят  24  кольца.  Для  устойчивого  их  положения  в  воздухе,  при  броске  вверх  их  следует  закрутить. Падая  с  большой  высоты  и  вращаясь,  они  бьют по  рукам  с такой  силой,  что  сушат  указательные  пальцы  рук,  и  они  перестают  ощущать  предмет.   Жонглер,  которого  я  вам  представляю,  это  Владимир  Кузьменко.

- Владимир! – сказал  я  ему – а  ну- ка  покажи  ладони  своих  рук.

- Зачем? – удивился  он.

- Сейчас  узнаешь зачем,  может  в  этом  секрет  того  что  ты  делаешь.

- Да  нет  у  меня  никакого  секрета,  вот  смотри – и  он  подал  мне  свою  руку.  Сплошная  мозоль  покрывала  всю  его  ладонь.

- Ты  чувствуешь  боль?

- Боль,  какая  боль? – недоумевал  он.

- Не  притворяйся  Кузя,  та,  самая  которую,  тебе причиняют  падающие  кольца,  они  как    абразив  сдирают  твою  кожу,  вот  отсюда  и  мозоли.  Я  понимаю  это  защитная  функция  организма,  но  какой  ценой, какими  усилиями  нажитая!  Вот  это  и  есть  самоистязание,  у  тебя  все  руки  в  кровавых  трещинах,  они  постоянно  кровоточат,  а  ты  говоришь не  больно.  Свои  трюки  он  постоянно  усложнял,  вот  и « вольно – стоящую  лестницу»  ввел  в  номер.  Вы  знаете,  почему  она  называется  «вольно – стоящей»?  Потому  что  лестницу  никто  не  держит.  Она  стоит,  и  только  потому,  что  исполнитель  балансирует  ей.  Находясь  на  лестнице,  он  ещё  жонглирует  булавами.  Балансировать,  я  уже  говорил  об  этом,  значит  опережать  падение.  Можно  сказать  проще,  балансировать  значит  сохранять  равновесие  на  предмете,  который  сам  по  себе  стоять  не  может.  Когда  я  говорю  о  том,  что  приходится  преодолевать  артисту  в  достижении  цели,   то  это  значит,  я  ни  в  коей  мере  не  говорит  о  том,  что  пожалейте  бедного  артиста.  Нет,  совершенно  нет.  Эту  деятельность  мы  выбрали  сами,  мы  не  жалуемся,  это  наша  судьба.  Мы  сознательно  идём  на  этот  риск  на  эти  потери.  В  преодолении  трудностей  лежит  наше  духовное  совершенство.

Я  помню  нашу  работу  в  городе  Ижевске,  была  зима  на  улице  минус  тридцать.  В  старом  цирке  за  кулисами  стояли  ужасные  сквозняки.  Изо  всех  щелей  дул  колючий  ветер,  репетировать  было  невозможно.  Нахлобучив  на  себя  зимнюю  шубу,  дыханием  согревая  пальцы,  Владимир  Кузьменко  не  прекращал  репетиций.  Кольцами  жонглировать  было  бесполезно,  их  просто  ветром  уносило  в  сторону,  Владимир  жонглировал  шариками.  этот  реквизит  «шарики»  он  изготовлял  сам,  технология  изготовления  этого  реквизита  была  известна  только  ему  одному.

 Когда  он  выбрасывал  десять  как  лунный  свет  шариков  чуть  ли  не  под  самый  купол,  этот  волшебный  парад  планет,  вызывал  чувство  огромной  гордости  за  его  исполнителя,  волшебника – виртуоза  Владимира  Кузьменко.     Я  попробовал  подбросить  и  поймать  шарик,  с  высоты,  на  которую  он  их  выбрасывает,  они  так  бьют  по  рукам,  что  отбивают  напрочь  всю  охоту  заниматься  жонглированием.  Летящие  попарно  они  увеличивают  силу  удара  на  целый  порядок.   Все  его  суставы  на  пальцах  изувечены  узлами  и  переломами.

Но  каждый  вечер  на  манеж  выходит  никому  неизвестный,  прекрасный  жонглёр  Владимир  Кузьменко,  чьё  творчество  так нужно   нашему  зрителю  и  совершенно  не  нужно нашему  начальству.  Я  твёрдо  знаю,  никакие  силы  не  остановят  в  желании  совершенствовать  своё  мастерство  этого  замечательного   мастера.

Может,  есть  жонглёры  не  хуже  чем  Владимир  Кузьменко,  это  как  судить,  я  многих  не  знаю,  да  и  всех  знать  невозможно,  но  он  как  человек,  проявивший  себя  в  трудные  моменты  жизни,  лучшие  человеческие качества,  будет  стоять  у  меня  всегда  на  первом  месте.


Из книги Паяцы Владимира Фалина

оставить комментарий