Быть хорошим клоуном трудно. А. Марчевский
Некоторые утверждают, что в этой веселой профессии самое трудное — быть смешным. Сегодня для этого надо быть еще и умным, думающим актером, тонко чувствовать настроение зрительного зала, все время ощущать контакт с ним. В одной из рецензий цирковед Н. Румянцева, говоря об Анатолии Марчевском, очень точно назвала его «клоуном, обреченным на успех».
АНАТОЛИЙ МАРЧЕВСКИЙ с группой партнеров
Сегодня для этого надо быть еще и умным, думающим актером, тонко чувствовать настроение зрительного зала, все время ощущать контакт с ним. В одной из рецензий цирковед Н. Румянцева, говоря об Анатолии Марчевском, очень точно назвала его «клоуном, обреченным на успех». На мой взгляд, одно из главных «обрекающих» достоинств — это его сценическое обаяние. Тот самый подарок судьбы, который хорошо бы иметь каждому артисту и которым с лихвой награжден Марчевский.
С тринадцати лет он выступал в народном цирке, на клубных сценах Донбасса. Его привлекали все жанры. Стремился освоить и эквилибр, и жонглирование, и акробатику. Был невысокого роста, легонький, — типичный «верхний». Однажды его попросили заменить заболевшего коверного. Вот тогда-то и родилась мечта, определившая его судьбу, — стать клоуном, только клоуном.
Два года Марчевский выступал в Киевской группе «Цирк на сцене» как эксцентрик на моноцикле. И только в цирковом училище режиссер Ю. Белов первым по-настоящему поверил в его способность стать клоуном. Опытный педагог сумел внушить своему ученику, что подлинные знания жизни, наблюдательность, культура — качества, совершенно необходимые клоуну. Без них его творчество будет надуманным, лишенным правды жизни.
Дебют Марчевского в сибирском городе Прокопьевске был на редкость удачным. И оптимистические напутствия педагога Ю. Белова, и доброжелательность директора цирка-шапито А. Филимонова, и приветливые зрители укрепили тогда уверенность молодого артиста в своих силах. А сил к тому времени накопилось немало. Он был по-цирковому выразителен, прекрасно владел эквилибром и жонглированием.
Вскоре Марчевский становится желанным в любой программе. Его нельзя спутать ни с кем. Яркая индивидуальность выражается во всем, как в репертуаре, так и в исполнительской манере. Его сценический образ предельно приближен к жизненному облику. Одет обычно в желтую майку с цветочками и полосатые брюки с бахромой. На шее косынка. Ничего нарочитого, специально предназначенного вызывать смех. А зрители с первого же выхода на арену этого веселого жизнерадостного паренька проникаются к нему доверием. Он становится им по-человечески близок.
Многие утверждают, что клоуном нельзя стать, им надо родиться.
— Я придерживаюсь иного мнения, — говорит Марчевский, — в каждом человеке в какой-то мере дремлет клоун. Кто не совершал в жизни эксцентрических, алогичных поступков? Клоун прежде всего актер, а задатки актера есть у любого. Многие несколько раз в день перевоплощаются. Понаблюдайте за некоторыми рыночными торговцами. Их искусству может позавидовать цирковой фокусник. Присмотритесь к невинному виду водителя, задержанного инспектором ГАИ, или к чиновнику, меняющему свой облик и голос в зависимости от того, с кем он имеет дело — с начальником или подчиненным.
ЗРИТЕЛЬ — МОЙ ПАРТНЕР...
— Для меня залог успеха — это добрый контакт со зрителем, начиная с выходной репризы, — говорит артист. — Конечно, под этим контактом я понимаю не только рукопожатия, преподношение воздушных шариков, игру в мячик и многие другие формы прямого общения. Главное, чтобы наши взаимоотношения стали теплыми, чтобы мы понимали друг друга. Я должен ощущать зал, все время чувствовать как бы биополе между мною и моими партнерами зрителями. Идеалом для меня в этом смысле всегда был Юрий Никулин, как никто умеющий находить такой контакт. Поэтому я избегаю любых просмотров без публики. Мне все время необходимо чувствовать, что я приношу людям радость.
Еще будучи студентом ГУЦЭИ, Марчевский, восхищаясь Леонидом Енгибаровым, твердо задумал встать на путь только интеллектуальной клоунады, найти свои творческие формы поэтического выражения через символы извечных тем — любви и нежности, грусти и веселья.
Большая часть исполняемых Марчевским реприз служит именно этим целям. Их созданию он придает огромное значение. Кроме его как бы «фирменных», великолепных комедийных сценок, связанных с эксцентрикой на катушках и моноцикле, уже много раз описанных в статьях и буклетах, весь остальной репертуар постоянно изменяется, дорабатывается, включаются, новые оригинальные элементы. Успех определяется только на публике. Природа успеха еще хорошо не изучена, и у каждого клоуна случается, что, казалось бы, вернейшая реприза, от которой на репетициях все коллеги покатываются от хохота, довольно равнодушно принимается зрителями. Тем более сложны в исполнении лирические сценки, наводящие людей на раздумья. Вот одна из них.
Марчевский, выходя на арену, замечает висящий на спинке скамейки забытый кем-то кисейный шарф. Он похож на подвенечную фату, навевает грусть и грезы. Звучит лирическая мелодия, и клоун в лучах прожектора танцует вальс с шарфом, как со своей суженой, нежно обнимает его, мечтая о счастье и любви. Вдруг включается полный свет и появляется девушка. Взяв у клоуна шарф, она в благодарность дарит ему цветок. Казалось бы, счастливый финал. Но нет. Не вовремя пришедший кавалер уводит девушку, цветок осыпается, гаснет луч надежды. Мечты о счастье пока не сбываются...
Далеко)не каждый коверный клоуну смог бы так убедительно сыграть подобную роль. Однако сам Марчевский считает, что над этой сценкой предстоит еще много поработать.
— Сценка с шарфом — часть задуманной пантомимы, того направления, что дало название всему второму отделению — «Сердце клоуна». Вы смогли убедиться, что зрители сопереживали клоуну и это создавало в зале особую романтическую атмосферу. В этом лирическом ключе, созвучном современности, я и хочу работать над дальнейшей эволюцией своего образа. Ведь он был задуман почти двадцать лет тому назад, а мне уже сорок. Не так уж и молод, как многие считают. Да и время постоянно меняется, надо искать новые краски.
КЛОУНСКИЙ СПЕКТАКЛЬ
Проблема смеха всегда была одной из самых важных и сложных проблем циркового искусства. Ей посвящались специальные совещания, конференции, множество публикаций в прессе. И все они с тревогой отмечали, что с каждым годом, в частности в связи с участившимися гастролями за рубежом, все реже слышно слово на манеже. Происходила, казалось бы, неизбежная эволюция клоунского жанра от классического гротеска к современности. Традиционные Белый и Рыжий постепенно сошли с арены. Репертуар коверных пополнялся почти лишь мимическими сценками.
— Я раньше совсем не говорил на арене и избегал нарочитого утрирования, — рассказывает Марчевский, — ни разу не видя буффонады, уже был ее ярым противником. Но вот, работая в 1976 году в Ленинградском цирке, впервые встретился с Зиновьевым и Костеренко, в своем роде «последними из могикан» — Белым и Рыжим. Только увидев в антре Валентина Костеренко, я понял, что буффонада не должна умирать. И мне захотелось заговорить, к тому же к тому времени я уже устал молчать...
И через пару лет Марчевскому представился случай заговорить. В Кисловодском цирке «горела» программа, и директор его попросил организовать «Вечера смеха». А какие же вечера без классического антре? И Марчевский решился попробовать себя в новом амплуа. И был успех. А затем появилась у него задумка,— совместно со своим партнером Владимиром Чухнаковым и режиссером Б. Бреевым создать клоунский спектакль «Здравствуй, клоун!».
Сюжет спектакля прост. Он основан на контрасте между старыми традиционными клоунами-буфф — Белым и Рыжим — и современными коверными клоунами-мимами. На глазах у зрителей происходит метаморфоза в клоунском жанре.
Первое отделение спектакля посвящено буффонаде, второе отдано мимическим репризам. Спектакль рождался и совершенствовался на публике. До сих пор идет работа над ним.
Для автора статьи, смотревшего спектакль в Кисловодском цирке, как, впрочем, и для всех его зрителей, начало этого зрелища необычно. Перед нами арена старого цирка. Встречают нас важный усатый шпрехшталмейстер, во фраке и цилиндре, говорящий на жуткой смеси французского с нижегородским (В. Лобанов), и буффонадные клоуны Белый (В. Чухнаков) и Рыжий (А. Марчевский). Они разыгрывают классическое, проверенное поколениями клоунов выходное антре с долгими поисками Рыжего и последующим его забавным общением со зрителями.
Исполняется клоунада «Отелло», — 12 минут непрерывного веселья зала! Тут надо отдать должное В. Чухнакову (Отелло) и А. Марчевскому (Дездемона). Это небольшой спектакль, передающий целую гамму человеческих переживаний.
Конечно, такие «метражные» антре не имеют ничего общего с обычным заполнением пауз коверными клоунами. Но зато все первое отделение — «Бенефис рыжего клоуна» — проходит очень весело. Художественный вкус не изменил Марчевскому и в буффонаде. Его Рыжий — Марчеллино преисполнен обаяния и с первого же выхода вызывает искренние симпатии.
— Сперва никак не мог понять, почему во втором отделении зрители принимают меня более сдержанно. Не скоро сообразил, что они меня просто не узнают. После гротесковой маски буффонного Рыжего меня принимают совсем за другого клоуна. Успели полюбить Марчеллино и продолжают ждать его выход. Что же делать? Поменял персонажей местами. Тогда уже Рыжего стали принимать равнодушнее. Получалось как бы соревнование с самим собой.
— И как же вышли из положения?
— А мы решили в начале второго отделения проводить Рыжего на пенсию. Я на глазах у публики,перевоплощался. Печальные звуки циркового оркестра, рыдания девиц кордебалета, подарки дирекции цирка, и среди них велосипед с кривым колесом, на котором Рыжий, объезжая арену, перевоплощается в современного коверного.
После проводов Рыжего почти все второе отделение занимают мимические интермедии, исполняемые клоунской группой. Здесь в амплуа коверного-мима полностью раскрываются универсальные способности Марчевского-эксцентрика. Исполняемая в финале комическая сценка с моноциклом попросту уникальна. Она удачная точка всей программы.
Подобный спектакль — серьезнейший экзамен его создателю и сценаристу Марчевскому, доказавшему, что он не зря заочно оканчивал режиссерский факультет ГИТИСа, а также всем занятым в нем клоунам. Они в центре внимания зрителей, им отдано более половины отведенного на представление времени. Несколько номеров программы, какого бы высокого класса они ни были, лишь иллюстрируют сюжетную линию.
НЕ УСПОКАИВАТЬСЯ
К своим сорока годам Анатолий Марчевский уже широко известен не только у нас в стране, но и далеко за ее пределами. Он народный артист РСФСР и лауреат премии Ленинского комсомола. Обладает призом Оскара (Брюссель — 1977 г.) и другими зарубежными наградами. Но, как видно, все это для него еще не предел. Главное для него — творчество, с новыми замыслами, работа с коллективом единомышленников. И, конечно, общение со своим постоянным партнером — зрителем. Для Марчевского клоунада не профессия — это его призвание.
Поражает его удивительная работоспособность. В Одессе, без отрыва от выступлений в цирке, он за три месяца успел сняться в главной роли в двухсерийном художественном телефильме «Клоун», по повести В. Драгунского. Казалось бы, прекрасно проходит на наших манежах спектакль «Здравствуй, клоун!», но у его создателя уже появились мысли о новом спектакле, в котором будут заняты только клоуны и не будет разножанрового антуража.
— Все равно нам не дадут возможности работать в постоянном коллективе, — говорит Марчевский. — Союзгосцирк сам создает стабильные программы и сам же их рушит. А без коллектива как расти творчески, как, например, создавать специальные детские спектакли? Ведь самые надежные, самые преданные друзья циркового артиста — это дети. А наши дневные представления для них — это обычно уцененный вариант вечерней программы. И так будет до тех пор, пока Союзгосцирк не перестанет мешать процессу творчества.
Спектакль для детских новогодних каникул «Хрустальный башмачок», созданный по мотивам известной сказки Шарля Перро, Марчевский поставил, предвидя постоянные изменения в коллективе. В «Башмачке» основную нагрузку несет клоунская группа (Марчевский сам играет Мачеху). Остальные номера программы он старается поудачнее включить в сюжет сказки, с предельным использованием их жанровых возможностей и дарований артистов.
Мы поинтересовались взглядами Марчевского на перспективы советской клоунады.
— Думаю, что слово постепенно возвратится на манеж, но только не путем возвращения к классике. Развиваться будет новое современное лирическое направление. Оно уже сегодня имеет наибольший успех у зрителей. Конечно, все большее значение будет иметь необходимое каждому клоуну владение элементами эксцентрики.
НЕДАВНИЕ ГАСТРОЛИ
Коллектив Марчевского прибыл в Кисловодск прямо из Лондона. Гастролировали по Англии четыре месяца. Спрашиваю:
— Что больше всего удивило?
— Огромный интерес к нам. И главным образом не так к цирку, как к русским. Журналисты говорили, что уважение и доверие к нашей стране возрастает сейчас с каждым днем. Мы побывали в пятнадцати городах, трижды в Лондоне, дали более ста двадцати представлений, и за малым исключением это были аншлаги. Причем англичане весьма строгие ценители циркового искусства. И было особенно интересно наблюдать, как еще в первом отделении зал «оттаивал», как зрители оживали, радовались, не скупились на аплодисменты. А во втором отделении уже не бывало недостатка в добровольцах выйти ко мне в круг манежа, поучаствовать в шуточных репризах. А какой интерес мы вызывали в каждом городе у местной прессы! Для нее мы были событием номер один.
— Много доброжелательных отзывов?
— Конечно. Тем более что в Лондоне нас посетила принцесса Диана. Это было выражением не только большого интереса, но и уважения к нам. В антракте и после представления принцесса заходила за кулисы, беседовала с артистами. Общался с нами и министр иностранных дел Джефри Хау. Большим событием был и прием группы наших артистов спикером палаты лордов. В печати говорилось, что подобных признаков внимания удостаивался только советский цирк, что его язык без переводчика понятен во всем мире.
— Чем отличается английское шапито?
— Это итальянская конструкция вместимостью более трех тысяч зрителей. Главное отличие этого цирка от наших — идеальный порядок и отличная организация переездов, на которые не затрачивалось более суток. Цирк имеет два шапито и два комплекта мачт, предельно обеспечен транспортом. Великолепное освещение обеспечивалось с одного пульта при помощи компьютера. Радовал и «живой» оркестр. В Англии пользоваться фонограммами запрещено по требованию профсоюза музыкантов. Сложно было только джигитам Анна-евым. В Англии строжайше соблюдается защита животных и под запретом не только плетки, но и шамбарьер. В одном из городов перед цирком была устроена молодежная демонстрация с лозунгами в защиту наших животных: коровы, медведя, лошадей. Представьте, каково было смущение демонстрантов, когда они убедились, что корова и медведь — клоунская бутафория. Лошади же с большим комфортом были устроены на конюшне.
— Значит, и английским зрителям удалось доставить радость?
— Один корреспондент Би-Би-Си сказал нам: «Если даже одного человека сделать счастливым, — это уже прекрасно. А вы делаете счастливыми тысячи людей».
К. АЛЕКСЕЕВ
оставить комментарий
RSS 
