Григор - канатоходец

Любой вид искусства, а цирковое особенно, предполагает, если не к изучению, то по крайне мере поверхностному рассуждению о нём на бытовом уровне. 

Вот  никому,  даже  умалишённому  не  придёт  в  голову  мысль  подумать,  что  в  опере,  балете  или  оперетте,  артист,  исполняющий  главную  роль,  может  передать  её  по  наследству:  сыну,  дочери  или  другому  близкому  родственнику.

- Как  передать?! – спросите  вы,  разве  можно  передать  то,  что  по  нравственным  и  моральным  принципам  передать  невозможно.  Можно  передать  дом,  машину,  деньги,  а  вот  передать  искусство,  талант,  это  уже  что-то  новое.

В  балете  балерина  танцующая  партию  «Жизель»  никак  не  может  передать  её  своей  дочери  по  родственным  признакам исключено,  невозможно,  и  брось  мечтать  и  строить  иллюзии  на  этот  счёт.  А  вот  в  цирке,  даже  есть  жанры,  которые  можно  легко  передать  по  наследству:

        Разве  нельзя  передать  ящики  с  двойным  дном?  Или  дрессуру  с  хищниками?  Если  жена  может  войти  в  клетку,  то  для  тёщи  это  ещё  проще,  а  про  детей  я  даже  и  не  говорю.  Можно  собачек  передать.  Мне  могут  возразить,  здесь  нет    никакого  криминала.  Согласен,  что  нет,  но  то,  что  передаётся  по  наследству  без  борьбы,  без  творческих  мук,  с  каждым  последующим  поколением  деградирует.  Артист  теряет  мотивацию,  расслабляется,  перестаёт  трудиться,  и  постепенно  творчески  угасает.  А  как  насчёт  творческих  династий? – спросите  вы.

        Насчёт  творческих  династий - никак.  Искусство  передать  невозможно,  ремесло  можно  и  нужно,  а  вот  искусство  нет.  Разве  Шаляпин  мог  передать  своё  искусство,  своим  родственникам?  Своих  детей  всегда  жаль,  жалея  их , мы  делаем  непоправимые  ошибки.  Как  и  не  передали  своего  искусства  изготовлять  скрипки:  Страдивари,  Амати,  Гварнери,  здесь  ремесло  было  возведено  в  сферу  высочайшего  искусства.

        Цирковое  искусство  на  грани  «ремесло – искусство»  вот  так  и  балансирует,  то  ремесло,  то  искусство.  И  от  нас,  от  нашей  совести,  зависит  искусство  это  или  ремесло.  Без  труда , без  техники,  нет  искусства.  Переданное  по  наследству  ремесло,  может  стать  искусством,  если  оно  улучшено, найдены  новые  средства  художественной  выразительности.  Но  чаще  всего,  созданное  одним  поколением,  последующими  безжалостно  эксплуатируется,  извлекается  легкая  выгода,  и  так  искусство  исчезает.

                              Григор  на  канате  работал  так  лихо,  с  восточным  темпераментом,  что  кровь  вскипала  в  жилах.  Ростом  он  был  невысок,  но  высота  его  мастерства  не  вызывала  никакого  сомнения.  Мастер,  что  тут  ещё  скажешь.  Работал  он  без  страховки.

  - Были  случаи? – спросил  я  его.

 - Были – ответил  он – но  Господь  миловал.  По  своей  природе  он  был  неугомонным,  и  неистово  рвался  к  вершинам  мастерства,  не  жалея  сил,  не  думая  о  по  следствиях,  но  какой  бы  энергией  не  обладал  артист,  он  всё  равно  начинает  уставать,  и  всё  чаще  приходит  мысль,  а  зачем   я  рвусь,  кто  это  оценит.  Подобные  мысли  приходят  ко  всем  артистам  без  исключения  (гениев  я  не  трогаю,  не  знаю),  но  кто  из  них гений?  И  вот  встаёт  вопрос,  нужно,  что - то  делать,  но  что?  Нужны,  какие-  то  нестандартные  решения,  но  все  они  сводятся  к  одному  простому  решению:  в  существующий  номер  нужно  ввести  партнёршу.  Будет  он  от  этого  лучше,  или  нет,  никто  не  знает,  но  эта  единственная  возможность  сделать  нечто  новое.  Это  попытка  доказать  художественному  отделу  что  идёт  творческий  поиск,  и  тем  самым  привлечь  к  себе  внимание.

         Найти  хорошую  партнёршу  не  так - то  просто,  хорошие  на  дороге  не  валяются,  их  всегда  мало.  Партнёршу  подбирают  по  определённым  критериям,  рост,  вес,  растяжка,  гибкость,  играют  огромную  роль.  Но  это  только  внешние  признаки,  они  важны,  но  это  ещё  не  всё.  Она  должна  быть  артистичной,  внутренне  наполненной,  она  должна  войти  в  дуэт  и  в  дуэте  быть  единым  целом,  она  должна  что-то  уметь,  или  представлять  собой  цирковую  диву.  Как  у  нас  принято  говорить  «должна  украшать  номер».  И  вот  как  тут  ни  крутись,  ни  изворачивайся,  а  идеальной  партнёршей  в  номере  оказывается  жена.  Если  номер  лучше  не  стал,  а  он  ни  у  кого,  от  ввода  жены  лучше  не  стал,  в  таких  случаях  одно  утешает,  есть  выгода,  и  весьма  существенная.  Номер  становится  дороже.  Арифметика  тут  до  ужаса  проста,  две  зарплаты  в  один  семейный  карман  Но  в  семейном  дуэте  есть  и  минусы.  Партнёрша  от  жены  отличается  тем,  что  с  партнёршей  только  работаешь,  а  с  женой  работаешь  и  живёшь..А  это  не  одно  и  то  же.  Если  партнёрше  можно  предъявить  претензии  по  работе  (а  их  всегда  тысячи)  то  с  женой  такой  трюк  не  пройдёт.  Она  тут  же  тебе  напомнит,  когда  брал  в  жёны,  тебя  всё  устраивало,  что  же  тебя  сейчас  не  устраивает?  И  это  ещё  очень  интеллигентная  форма  общения  между  супругами,  бывает  и  похуже,  со  скандалами,  истерикой  и  даже  дракой.  Но  это  будет  потом,  когда  накопится  многолетняя  усталость,  когда  угаснут  чувства,  появятся  травмы,  мелкие  обиды,  нормой  в отношении  станут  постоянные  упрёки.

         А  пока  есть  молодость,  силы,  всё  стерпится  слюбиться  и  даже  есть  какой - то  интерес  в  преодолении  трудностей.  А  в  цирке  их  не  просто  много,  вся  жизнь  в  цирке,  это  сплошные  трудности,  и  лишь  небольшие  просветы  радости.  Что  лучше,  взять  в  номер  партнёршу,  или  ввести  жену,  я  не  знаю.  Григор  ввёл  в  номер  свою  жену.  -Завтра  она  приезжает – уведомил  он  меня – лонжу  я  уже  подвесил,  порядок  работы  изменится,  нужна  репетиция.  -Всё  сделаем  Григор – ответил  я,  но  сам  задумался.  Тут  не  надо  быть  режиссером,  что  бы  понять,  номер-то  выстроен  на  одного  исполнителя,  на  солиста,  а  тут  дуэт,  это  уже  интересно…  Нужны  взаимные  отношения,  а  это  всегда  в  искусстве  сложно  сделать,  особенно  с  женой.  Жизненный  дуэт  от  сценического  шибко  отличается.  Потому  как  на  взаимоотношения  в  номере,  накладывает  свою  негативную  печать,  необустроенный  быт  артиста  гастролёра.  Забыть  во  время  работы  конфликт  в  быту,  практически  невозможно.  Всё  отражается  на  работе,  по  этой  причине,  никогда  не  нужно  работать  с  женой.  Жён  пришедших  со  стороны,  обучить  невозможно,  они  приходят  учиться  тогда,  когда  обучение  заканчивается,  упущено  время,  а  время  не  возвращается.

         Я  помню  дуэт  «Игра  с  диаболо»,  где  артисты  пытались  передать  чувства , перебрасывая  друг  другу  металлические  конусообразные  катушки,  помещённые  на  середину  шнура.  Партнёрша  была  изящной,  способной  движениями  тела  передавать  чувства,   она  имела  серьёзную  подготовку  с  детства,  занималась  художественной  гимнастикой.  Партнёр  такой  подготовки  не  имел.  Не  надо  быть  человеком  искусства,  чтобы  это  увидеть.  Она  взяла  его  в  свой  номер,  и  тоже  только  потому,  что  две  зарплаты  в  один  карман.  Они  спорили  на  каждой  репетиции.  Она  требовала  от  него  то,  что  он  сделать  не  мог.  Ремеслом  овладеть  можно,  тут  требуется  «я  уже  говорил  об  этом»,  только  трудолюбие,  но  искусством  не  обладал,  ни  от  природы,  ни  от  занятий  в  детстве,  их  у  него  просто  не  было.  Без  серьёзной  подготовки  с  детства,  искусства  не  будет.  Семейный  конфликт,  в  таком  искусстве  как  наше  (цирковое) – это  норма  существования  творческих  личностей.

      Я  не  осуждаю  артистов  за  это,  я  им  глубоко  сочувствую.

И  вот  я  на  репетиции.

           Григор  блестящий  артист,  его  энергии  вполне  достаточно,  что  бы  собой  заполнить  зрительный  зал  аурой  высокого  мастерства.  Вот  и  она,  рослая  блондинка  с  угловатыми  движениями.  То,  что  она  не  умеет  ходить  по  канату,  это  даже  не  обсуждается.  Если  говорить  о  высшем  предназначении  искусства,  то  можно  уметь  ходить  по  канату,  и  не  быть  канатоходцем.  Она  не  то  и  не  другое,  но  сама  трагедия  заключается  в  том  ,  что  нет  дуэта ,  как  работать,  если  они  внешне  и  то  шибко  рознятся.  Я  смотрю  как  она  нехотя,  долго  надевает  свои  балетные  туфли,  сидя  на  барьере,  значит  имела  какое-то  отношение  к  танцам.  Потом  делает  несколько  разминочных  движений,  при  этом  рассеянно  смотрит  по  сторонам.  Подошла  к  верёвочной  лестнице,  взялась  за  перекладину,  прогнулась  в  пояснице,  выпрямилась,  сделала  несколько  батманов,  приготовляясь  к  движению  наверх.  Но  что-то  не  так,  она  никак  не  решалась  начать  подъём,  ей  не  хотелось  туда  наверх,  потом  глубоко  зевнула,  поставила  ногу  на  перекладину,  опустила  голову,  и  так  задумчиво  стояла  минуту,  а  может  чуть  более  того.  Потом  она  пристегнула  к  поясу  лонжу,  также  лениво  глянула  в  мою  сторону,  чтобы  убедиться  в  моей  готовности,  видно  её  готовность  оставляет  желать  лучшего.

          Ага,  подумал  я,  если  ей  для  подъёма  на  мостик  необходима  лонжа,  значит  это  ещё  та  исполнительница,  и  мне  нужно  быть  предельно  внимательным.  Пока  она  собиралась  подняться  наверх,  Григор  уже  опробовал  все  свои  коронные  трюки.  Потом  он  что - то  сказал  ей  по-армянски,  смысл  слов  мне  был  понятен,  это  примерно  звучало  так:  ну  сколько  можно.  На  репетиции  так  бывает,  когда  артисты  выясняют  свои  отношения  на  родном  языке,  что  бы  ни  выметать  сор  из  избы.

Она  ответила  по-русски-  «я  сейчас»,  потому  как  была  русской,  говорить  по-армянски  ещё  не  научилась,  но  понимала  хорошо.  Но  вот  когда  язык  союзных  республик  не  мог  выразить  всю  полноту  чувств  артиста  цирка,  они  переходили  на  русский,  и  ругались  по-русски.  Потому  что  русский  язык  по  части  ругательства,  самый  гениальный  язык  в  мире.

          Потом  по  настоянию  Григора,  она  сделала  попытку  пройти  по  канату,  держась  за  вертикальный  трос  лонжи.  Она  опять  глянула  в  мою  сторону,  опасаясь  за  свою  жизнь.  Она  прошла  до  половины  дистанции  и  повисла  на  лонже.  От  испуга  произнесла  сдерживающий  гортанный  звук,  это  происходит  от  отсутствия  профессиональных  навыков.  Когда  срывается  канатоходец,  он  не  издаёт  никаких  звуков,  он  падает  молча.  Падать,  как  и  умирать  надо  с  достоинством,  но  к ней  это  не  относится.  По  канату  она  прошла  только  с  третей  попытки,  у  неё  нет  чувства  баланса,  это  качество  присуще  горцам,  и  нарабатывается  с  самого  детства.  Это  способ  выживания  в  экстремальных  условиях.  Такой  практики  у  неё  никогда  не  было.

            Она,  возможно,  любила  искусство,  но  так  как  его  любят  большинство,  без  усилий  преодолевать  трудности,  сидя  в  кресле  за  чтением  книг.  Такие  люди  умеют  неплохо  рассуждать,  правда,  поверхностно,  они  стараются  учить  других,  но  если  теория  не  родилась  от  практических  навыков,  а  взятая  напрокат  из  книг,  она  не  жизнеспособна.  Чтобы  научится  ходить  по  канату,  не  надо  читать  книг,  надо  ходить  по  канату  и  всё.  Конечно,  что  бы  взять  и  пойти  по  канату,  нужна  серьёзная  предварительная  подготовка,  с  этим   никто  не  спорит.  Чтобы  пройти  по  канату,  через  бурный  речной  поток,  нужна  воля,  смелость,  мастерство,  но  чтобы  создать  номер  «художественный  образ»  нужно  обогатить  душу  всесторонними  знаниями.  Из  пустой  души  ничего  не  извлечешь.

          Что  же  будет  делать  Григор  с  женой – партнёршей,  как  из  ничего  создать  нечто  значительное.  Этот  вопрос  не  выходил  из  моей  головы,  чем  удивит  публику  этот  талантливый  мастер.  Возможно,  у  меня  нет  фантазии,  не  работает  воображение.  Я  предполагаю  две  комбинации,  одна - он  понесёт  её  на  плечах,  вторая-  она  будет  стоять  у  него  на    голове  в  «арабеске».  Это  для  Григора  не  сложно, но  стойку  на  голове  она  у  него  не  сделает,  это  уже  классный  трюк,  она  к  этому  явно  не  готова.

           И  вот  Григор  берёт  её  в  плечи,  она  стоит  на  полусогнутых  ногах,  подав  вперёд  острые  колени,  своих  невыразительных  ног.  Она  стоит  не  верно,  я  это  вижу.  Массой  своего  тела,  она  давит  ему  в  затылок,  это  ложный  сигнал  к  движению  вперёд.  У  нижнего  при  правильной  постановки  верхнего,  должно  создаваться  ощущение,  что  он  несёт  её  не  на  плечах,  а  за  плечами  «чуть  сзади».  Он  говорит  ей  об  этом,  она  меняет  положение  ног  и  опускает  пятки.

  - Я  так  и  стою – оправдывается  она.

 - Нинадо   меня  обманывать,  я  лучше  тебя  знаю,  как  ты  стоишь.  Подайся  всем  корпусом  назад,  и  не  играй  пятками,  тогда  я    возьму  тебя  под  баланс,  на  каждой  репетиции  одно  и  то  же,  ну  сколько  можно?

  - Я  не  виновата,  что  пропустила  столько  репетиций,  зачёты  в  институте,  ты  это  должен  понимать.

  - Стоять  в  плечах,  это  тебе  не  академия,  нужно  научиться  один  раз  и  на  всю  жизнь.  Причём  тут  твой  институт.  Говори  там,  а  тут  молчи  и  делай.

 - Я  что  что-то  делаю  неправильно? – с  обидой  говорит  она.

  - Ты  всё  делаешь  неправильно,  я  на  каждой  репетиции  только  и  говорю  об  этом,  Когда  ты  научишься  стоять  в  плечах?  Учёба  учёбой,  а  работа  работой,  если  работа  мешает  учёбе,  брось  работу.

 -Одно  другому  не  должно  мешать.

 - Правильно,  не  должно мешать,  но  тебе  это  явно  мешает.  Тебя  работа  кормит,  а  не  учёба  в  институте.  -Так  что  же  я  по  твоему,  должна  бросить  институт?

 - Не  знаю,  что  ты  должна  бросить,  я  хочу,  что  бы  ты  правильно  стояла  в  плечах.  Всё  остальное  я  сделаю  за  тебя.

  - Что  же  я  тут  пустое  место  что ли?

 - Хватит  рассуждать,  пора  заняться  делом,  у  нас  нет  времени,  или  репетируем,  или  уходим  домой.

  - Нет,  сегодня  надо  пройти  всё.

  - Я  давно  готов,  вот  жду  тебя.

  - Сейчас  я  соберусь.

       Григор  задумал  нести  свою  жену  в  зубнике,  на  острие  кинжала.  Холодок  прошел  по  всему  моему  телу.  Нести  её  придётся  на  заломе  шейного  позвонка.  То  что  он  задумал,  это  выше  человеческих  сил.  Она  будет  на  лонже,  без  лонжи  это  никому  не  сделать,  в  случае  падения  верхнему  не  спастись.  На  это  никто  никогда  не  отважится.  Это  такой  трюк.  Нести  партнёршу  в  зубнике  по  канату,  могут  только  избранные.  Пути  отхода  тут  не  предусмотрены.  Зубник  усложняет  этот  трюк  на  несколько  порядков.  -Что  же  ты  делаешь  Григор ?- сказал  я  ему  после  репетиции,  это  вызов  всем  законам  природы,  ты  не  жалеешь  себя,  а  им  кто  наверху  ты  ничего  не  докажешь.  Он  сделал  вид,  что  не  слышит  моих  слов.  -Кто  встанет  на  лонжу – спросил  он.  -Я  встану,  кто  же  ещё.  -Ну  ладно,  хорошо – руки  его  дрожали,  лицо  было  бледным,  а  на  лбу  выступил  крупный  пот,  словно  застывшие  росинки,  они  почему  то  не  стекали  по  лицу,  это  меня  особенно  удивило.  В  таком  состоянии,  я  его  никогда  не  видел.

 -Уж  не  заболел – ли  ты  Григор? – спросил  я  его.  На  что  он   мне  ничего  не  ответил.

               Он  волновался  не  за  себя,  за  неё.  Самое  опасное,  если  падение  произойдёт  не  по  ходу  движения,  а  боковое,  его  сложнее  заметить.  Но  у  меня  и  на  этот  счёт  есть  опыт.  Если  произойдёт  падение,  я  должен  как  можно  раньше  определить  что  это  падение  и  снять  верхнего  с  острия  ножа,  иначе  партнёрша  непроизвольно  действуя  через  рычаг,  вывернет  челюсти  нижнему.

       Вечером  Григор  нёс  свою  партнёршу  по  канату  в  зубнике.

Я  стоял  на  лонже  и  видел,  как  вены  на  его  шее  вздулись,  стали  багровыми  и  готовы  были  разорваться.  Я  подумал  это  пока   он  молод,  но  что  будет  потом,  когда  сил  станет  меньше.

                          После  спектакля  ко  мне  подошла  работница  зала,  и  сухо,  беспристрастно,  как  прокурор,  спросила:

 – А  зачем  он  ввёл  в  свой  номер  эту  женщину?

  - Эта  женщина  его  жена – так  же  сухо  и  беспристрастно  ответил  я.

 - Его  жена?!

 - Да  его  жена.

 - Как  то  странно,  она  же  выше  его  ростом?

 - С  такими  габаритами,  и  отсутствием  профессиональных  навыков,  партнёрш  в  номер  не  берут,  а  жён  берут,  не  знаете  почему?

 - Нет,  не  знаю.

 - Две  зарплаты  в  один  карман.

 - Но  она  же  ничего  не  умеет  делать,  у  неё  даже  простой  «арабеск»  не  получается, - и  она  показала  как  нужно  делать  «арабеск».

 - Она  учится  в  институте  культуры,  так  что  это  у  неё  практика.  Представляете,  вот  она  окончит  институт,  а  в  трудовой  книжке  будет  запись,  работала  в  качестве  артиста-  эквилибриста,  с  70 года  по  80 ий,  видите  как  здорово,  престиж  её  профессии  резко  возрастает  на  несколько  порядков.  Хотя  это  явный  обман.  А  вы  как  я  вижу  бывшая  танцовщица?

 - Да, - также  сухо  ответила  она.

  - И  что  вы  предлагаете?

 - А  вы  скажите  ей  об  этом.

 - О  чём  об  этом?

 - Ну,  укажите  ей  на  её  ошибки.

 - Это  с  какой  же  стати?

 - Ну,  вы  же  рядом  с  ними  работаете,  и  как  я  понимаю,  заняты  в  этом  номере.

  - Значит,  вы  предлагаете  мне  указать  на  её  ошибки,  и  только  потому,  что  я  занят  у  них  в  номере,  я  правильно  вас  понял?

 - Совершенно  верно.

 - Не  могу.

 - Почему?

 - По  этическим  соображениям,  мне  в  номере  доверили  жизнь  человека.  Скажу  откровенно,  это  не  так  уж  и  мало,  а  может  даже  и  очень  много.  Моя  задача  в  случае  падения,  не  прозевать  это  падение,  а  проще  говоря,  спасти  жизнь  человеку.  На  этом  мои  полномочия  и  заканчиваются,  всё  остальное,  в  компетенции  руководителя  номера,  то  есть  её  мужа.

 - Ну  как  же  так,  у  нас  в  балете  педагоги  всегда  делали  нам  замечания,  и  это  правильно.

 - То  ведь  педагоги,  а  я  лонжевик,  страховщик,  пассировщик,  мои  обязанности  определены  не  писаными  правилами  циркового  искусства  «спасти  жизнь  артисту  в  случае  его  падения».  И  потом,  чтобы  делать  замечания,  нужен  огромный  авторитет,  и  потом,  не  сравнивайте  цирковых  артистов,  со  всеми  другими,  особенно  с  балетными.  Вы  приучены  к  дисциплине  с  детства,   стоя  у  балетного  станка.  У  нас  иная  природа  творческого  осознания.  Мы  непризнанные  короли,  люди  особого  склада,  мы  знаем  свои  ошибки,  но  не  любим  когда  нам  о  них  напоминают.

       Через  неделю  Григор  травмировал  свой  позвоночник,  и  его  гастроли  в  нашем  цирке  прекратились.  Встретил  я    Григора  лет  через  пять,,  когда  приехал  на  гастроли  в  Ереван.  Как  твои  дела  Григор! – обрадовался  я  нашей  встрече,-  помнишь  гастроли  в  Перми?

  - Помню,  и  тебя  помню.

 - Спасибо  тебе  Григор.

 - За  что?  За  твой  неповторимый  талант,  за  твоё  искромётное  мастерство.  Он  опустил  голову,  задумался,  потом  сказал:

 - Мне  никто  никогда,  не  говорил  таких  слов,  ты  первый.  Мы  обнялись  и  расстались,  и  наверное  навсегда.


Из книги Паяцы Владимира Фалина

оставить комментарий