Новаторство - это всегда поиск
В наше время много говорят о новаторстве. Толкуют этот термин по-разному, особенно в сфере искусства. А между тем новаторство — это прежде всего открытие. Это может быть явлением малым и большим, может быть частностью или открывать дорогу в область широкую, ранее неведомую. Но это всегда — поиск.
Мне показалось необходимым сделать это вступление, чтобы то, о чем я хочу рассказать, сразу же обнаружило свою масштабность, глубину и значительность. Не будет преувеличением, если я скажу, что в данном случае речь идет о новаторстве, которое открывает целую область, доселе неизведанную в цирковом искусстве, качественно новую и необыкновенно перспективную.
«Цирк на льду»! Пока я не увидел его впервые год назад, я, естественно, не мог оценить сущность этого события. Мне придется часто прибегать к таким определениям, как «качественно новое», но читатель, надеюсь, меня простит. Как иначе назовешь, например, сальто-мортале на льду? Валентина Ямщикова — первая в мире девушка, выполнившая этот трюк, открыла тем самым качественно новые возможности жанра, порожденные содружеством цирка со спортом. Как известно, это содружество существует давно, но теперь мы видим, как велики его возможности и как они до сих пор еще далеко не исчерпаны. Все, что цирковые артисты делают на льду, требует от них особых решений, особого процесса творчества. Артист на коньках не может выполнить привычный трюк, не разработав при этом качественно иной его технологии. Когда участники «Цирка на льду» совершают, к- примеру, прыжки на батуде, они, разумеется, не только акробаты, но и обязательно конькобежцы со всеми вытекающими отсюда новыми для них требованиями. Все это не нуждается в дополнительных пояснениях, но, когда далее будет идти речь о программе «Цирка на льду», читатель должен помнить, что решительно все ее участники — на коньках.
Отсюда возникает качественно новое явление в построении всей цирковой программы — стремительность. Нельзя пройти на коньках от форганга к центру манежа обычным шагом, как нельзя просто ходить и двигаться на льду, играя интермедию или клоунскую сценку. Нельзя! Это противопоказано самой природе цирка на льду. Забегая несколько вперед, надо сказать, что режиссер А. Арнольд своевременно учел это обстоятельство. Замедление темпа — смерти подобно. На льду сразу все вянет, если не будет выдержан стиль стремительности. И правильно сделал режиссер, что отказался от ведущего программу. Здесь классический инспектор манежа во фраке (пусть даже на коньках), солидно и импозантно объявляющий номера, выглядел бы чужеродной фигурой. Он не только затормозил бы все действие, но и разрушил бы весь стиль спектакля, всю его специфическую прелесть.
В цирке на льду артистов не представляют. Они появляются, вызываемые ходом несложного сюжетного действия, которое ведет один из персонажей. В данном случае он «администратор» — лицо, отвечающее за спектакль. Не так уж важна его роль сама по себе, хотя в общем она вполне оправданна. Гораздо важнее, что этот персонаж не есть фигура служебная, а одна из самых главных в представлении, органически в него входящая, занимающая большое место в программе. Не случайно на эту роль взят Владимир Яновскис — превосходный акробат, при этом легко бегающий на коньках. Номера следуют один за другим без всякого перерыва. Связанные бесхитростным действием, они составляют как бы целостный каскад, разворачивающийся со стремительностью, которая возможна только на льду. Зритель не успевает, что называется, рта раскрыть, как номер уже выполнен и его сменяет другой, еще более эффектный, а за ним — следующий.,, Быстрая смена впечатлений — красочных, волнующих, ярких — и составляет одну из специфических прелестей «ледовой премьеры».
Нет нужды рассказывать о программе «Цирка на льду» в той последовательности, в какой идут номера. Надо только отметить, что построение ее достаточно продуманно, что учтена специфика жанров, что соблюдена мера, при которой один номер не заглушает другой. Кстати, об одном из номеров мне хочется сказать особо. В программе он значится скромно и просто — «Соло на трубе». Между тем за этой малоприметной строкой кроется уникальное явление. Исчерпывающую оценку ему могут дать не музыканты, не тренеры по фигурному катанию, а медики и физиологи. Непостижимый Игорь Ямпольский! Совершая сложные и красивые эволюции на льду, он при этом исполняет на трубе концерт Ю. Сеульского — произведение довольно сложное, которое не отнесешь к разряду легкой музыки. В этом зрелище нет ничего от штукарства, от нарочитости и навязчивости «кунштюка». Артистизм, художественный вкус Игоря Ямпольского безупречны. И только нельзя постигнуть одного: как может человеческий организм владеть одновременно как бы двумя дыханиями, одно из которых надо затратить на фигурный бег, а другое — на духовой инструмент.
«Парашютистка» И. Люляковой — это вихревая танцевальная миниатюра, где неизвестно, чему больше удивляться — искусству ли танцовщицы, мастерству ли спортсменки. Превосходно! С таким же блеском исполняет Н. Булашевич танец «Мистраль». Танцезально-акробатическое трио «Погоня» (Н. Костромичева, В. Редин, Б, Яковлев), танец «Ревнивый бык» (Б. Яковлев, И. Булашевич, Г. Холопова, А. Пучков, В. Калиниченко, В. Васенин, Т. Тамм), групповой эксцентрический танец «Кошечка и коты», хореографическая сценка «У самовара» — все это образцы, где сочетается фигурное катание и отлично отработанная акробатика.
А как не оценить прыгунов на батуде! Ведь Н. Попова, В. Ямщикова, В. Быков, Ю. Макаров и В. Яновскис совершают все упражнения на коньках! Еще более сложные эволюции выполняет акробатическое трио с шестом (Т. Лебедева, Ю. Киселев, Ю. Макаров) и большая группа гимнастов на канате, которые в равной мере виртуозны как под куполом, так и не льду. С большим вкусом поставлен «Пушкинский вальс». Он радует, но не удивляет, ибо такие хореографические картины мы уже видели в постановке «Балета на льду». Но «Масленица» — это и ново и необыкновенно живописно. Здесь мастерски использованы традиции народного русского гулянья со скоморохами, плясунами, веселыми затейниками, с остроумно, чисто по-цирковому устроенными «гигантскими шагами», придающими всеобщему веселью масштаб широкого праздника.
И, наконец, о медведе Кузьме и его «партнерах»: они стоят специального разговора. Если бы Кузьма не был медведем, я мог бы подумать, что он руководствуется наставлением М. Щепкина. Великий мастер сцены предупреждал своих собратьев — комических актеров: «Ради бога, только никогда не думайте смешить публику». Кузьма потому и смешон, что «не думает смешить». Он все делает всерьез. Больше того, он делает все со страстью, темпераментно, сверхстарательно, увлеченно. И именно потому, что он (по природе своей, в силу данных ему от рождения умственных способностей) комиковать и не собирается, он вызывает неудержимый хохот. Надо было видеть, как работники цирка, опытные, немолодые, всего наглядевшиеся на своем веку, не склонные что-либо переоценивать и восторгаться, скорее скептики, чем легковерные зрители, — надо было видеть, как они заразительно смеялись, когда Кузьма мчался за шайбой, вздыхая и сопя, надрывно гудел басом, размахивая клюшкой. И ведь не бесцельно он размахивал, а упорно настигая шайбу, бил по ней с чувством и толком, прицеливаясь вполне сознательно.
Этот номер — «Медвежий хоккей на льду» — поразительное достижение молодого дрессировщика Анатолия Майорова. Двенадцатилетним пареньком он уже начал работать в Уголке имени В. Дурова и теперь, в двадцать шесть лет, талантливый артист вправе называться мастером. Обучить медведей — четырех больших и четырех малышей — действовать, играть, выполнять трюки на коньках — это по плечу только незаурядному дрессировщику. Остается заключить эту краткую рецензию добрым словом в адрес заслуженного деятеля искусств РСФСР Арнольда Григорьевича Арнольда.
«Соло на трубе» исполняет И. ЯМПОЛЬСКИЙ
Я говорю о добром слове не только потому, что наш старейший режиссер является автором сценария и постановщиком всей программы «Цирка на льду». В этом качестве Арнольд проделал огромную и сложную работу, хотя и в ней можно найти слабые места (в частности, мне кажется пробелом клоунада — она могла быть более выразительной и оригинальной).
Но главная заслуга Арнольда в том, что он, взяв на себя многотрудную и рискованную роль застрельщика, первооткрывателя циркового зрелища на льду, сумел неуемной энергией и непреклонной верой в успех увлечь весь коллектив «ледовых» энтузиастов. Прошел всего год, как был выпущен этот темпераментный спектакль, но Арнольд Григорьевич продолжает работать над ним, вводит новые номера и новых исполнителей. Успешному рождению «ледяного спектакля» во многом способствовали балетмейстер народный артист РСФСР В. Бурмейстер и режиссер-педагог Н. Степанов. Открывать неоткрытое, идти непроторенными путями, не уставать в поисках — это и есть истинное творчество.
И. АДОВ
Журнал Советский цирк. Январь 1966 г.:
оставить комментарий