Пантомима

Реферат студента 4 курса эстрадного отделения Бахметьева Н.С.

Государственное Училище Циркового и Эстрадного Искусства им. Румянцева «Карандаша»

Научный руководитель: Чернов Е.П. Москва, 2013 г.

В разные времена и эпохи пантомима являлась самым неординарным и загадочным театрально-эстрадным действом. Многие ученые расходятся во мнениях, где она зародилась. Одни говорят, что в древней Греции, другие утверждают, что в древнем Египте, третьи –  в древнем Риме. Но на одном факте все они сходятся. А именно, что в какой бы стране это ни произошло, пантомима появилась благодаря языческим обрядам. Ведь в доисторические времена основным всемирным языком являлось тело (движение) и лицо (мимика). Взамен четкой речи развивался жест: сигналы, используемые на охоте для тихого сближения с животным; при надвигающейся опасности, и массы других. Любой контакт между людьми был выразителен и краток. Но и воспринималась пантомима в те времена иначе, т. к. обладала иными функциями и имела форму отличную от сегодняшней. В настоящее время человек так же использует для общения некоторые жесты. Например, первое, что приходит на ум при положительной реакции «Да» – это покачать головой вверх-вниз. Но сегодня это происходит бессознательно, на уровне рефлекса, а не умышленно, как тогда.  

Истоки пантомимы восходят к языческим религиозным ритуалам. Вернемся к доисторическим временам. Самый простой пример доисторической пантомимы - жертвоприношение. Для взывания к богам, люди использовали ритуальные жесты. Конечно, многие захотят поспорить, что это был танец. Но эти два направления идут параллельно, и разделять их глупо и неуместно, тем более на таком раннем периоде существования. Ведь можно говорить о том, что  всегда находился один член племени, который организовывал других. Такие личности назывались друидами (греческое наименование дуба — «drus», «wid», приравниваемого к глаголу «знать»). В то время как танцоры накапливали энергию, друид должен был перенаправлять её божеству, которому преподносилась жертва. Отсюда видно, что эти два течения переплетаются и развиваются, поддерживая друг друга и образуя тем самым первоначальный вид пантомимы. Однако не стоит забывать, что, в конце концов, эти направления станут самостоятельными и независимыми видами искусств. Пантомима, непосредственно как вид театра, появилась в Римской империи в эпоху Августа (27-14 гг. до н.э.). Но давайте рассмотрим другие исторически доказанные теории.

Древняя Греция – одно из самых ярких мест, непохожее по своему культурному развитию на остальные страны. Раскрытие идеальных человеческих форм, зарождение скульптурной выразительности, высочайшее продвижение в точных науках и философии, знаменитые мифологические сюжеты – все это способствовало развитию театральных представлений – пантомим. Греческий театр отличался своей неразрывной связью с религией. Самым интересующим нас богом является Дионис (Вакх), бог виноградной лозы. Изначально его культ носил неистовый характер – почитатели бога, одетые в звериные шкуры, доводили себя вином и плясками до исступления. Впоследствии удалось смягчить и уравновесить эти вакханалии. В результате таких изменений возникает предпосылка к возникновению греческой драмы в её двух видах – трагедия и комедия.  Первая имела литургический, божественный характер и предназначалась жрецам. Вторая же являлась гулянкой, фарсом и давала отдушину крестьянской массе. Следовательно, в комедийное действо добавлялись элементы акробатики, жонглирования и юмористических немых сценок.  Благодаря этому, развивается комическая пантомима, схожая с современной клоунадой.  

Совершенно иное развитие искусства пантомимы мы наблюдаем в древнем Риме. Пантомимою (или правильнее – пантомимом) назывался сольный драматизированный танец, в котором единственный актер исполнял последовательно несколько мужских и женских ролей, разыгрывая подчас очень сложные сцены мифологического содержания. В отличие от новейшей пантомимы, римская пантомима сопровождалась словами. Текст пантомимы состоял из ряда арий-монологов, называемых кантиками, которые пелись хором певцов под аккомпанемент оркестра, в то время как актер пантомимист иллюстрировал кантики своими движениями и жестами. Таким образом, сама пантомима состояла как бы из ряда движущихся живых картин, в точности следовавших текстам кантиков, которые, согласно традиции, были греческими, так что большинство зрителей понимало содержание кантиков только из движений и танцев, носивших иллюстративный характер.

Самыми знаменитыми пантомимистами-солистами того времени были Пилат и Вафил. Греки по происхождению, они впервые упрочили на римской сцене этот распространенный в Греции жанр, доведя его до высокого совершенства и создав целую плеяду учеников и последователей. Обычно древнеримские пантомимы были поставлены на мифологический пласт того времени. Мифологические пантомимы Пилада и Вафила обычно имели трагедийную тематику. Успех пантомим и пиррих объяснялся не столько мастерством исполнителей, сколько нарочито чувственным, эротическим содержанием спектаклей. В отличие от пантомимы, которая всегда была сольной, пиррихою назывался танцевально-пантомимический спектакль. Излюбленными сюжетами были любовные похождения Зевса-Юпитера к Семеле, Леде, история Диониса и Ариадны и т.п. Сладострастная чувственность танцев пантомимы усиливалась тем, что начиная со второго века, в них стали выступать женщины-танцовщицы. Поскольку эротика была альфой и омегой пантомимических актрис, постольку       естественно, что по своему положению в обществе они ничем не отличались от женщин лёгкого поведения, что не мешало им делать подчас грандиозную карьеру. Так, например, одна из самых бесстыдных пантомимисток Феодора стала женой императора Юстиниана. Не меньшей славой пользовались мужчины-пантомимисты. Их окружали почти царственным почетом и обожанием, бегали за ними толпами по улицам, принимали в знатнейших домах, даже воздвигали им на площадях статуи рядом со статуями цезарей. Театральная психопатия по отношению к любимым актерам и актрисам зародилась именно в эпоху Римской империи.

Пантомима - слово греческое, означает «всё воспроизводящий подражанием». Она, во-первых, является искусством выражать чувства и мысли посредством мимики и движений, а во-вторых, она может быть эстрадным номером или спектаклем без текста (иногда с минимальным количеством слов), где основным средством создания художественного образа является пластическая выразительность человеческого тела, жест, мимика.

Пантомимическое искусство издавна было неоднородным. Танцевальная пантомима с ее ритмически организованным условным жестом зародилась в культуре первобытного общества и сохранялась в плясках многих народов. Иного характера классическая пантомима, уходящая корнями в зрелищные представления Древней Греции и Рима. В ней действие соединяется с песней, музыкой, стихотворным текстом. Акробатическая пантомима берет истоки в спектаклях восточного театра. Прыжки, жонглирование составляют основу этой разновидности. Эксцентрическая пантомима строится на комических ситуациях, алогичных поступках персонажей, неожиданной игре с реквизитом.

На данный момент общепринятое понятие ПАНТОМИМА (греч, от pan и mimos - подражатель):
1) передача мысли телодвижениями без помощи речи.
2) пьеса, в которой актеры передают желания и чувства телодвижениями.

Одним из приверженцев второго значения является Марсель Манжель, более известный под псевдонимом «Марсе́ль Марсо́» (22 марта 1923, Страсбург — 22 сентября 2007, Париж).

Марсель Марсо родился 22 марта 1923 года в Страсбурге, в еврейской семье эмигрантов из Польши. Интерес к актёрскому искусству пробудился у Марсо после знакомства с фильмами Чарли Чаплина. Марсель посещал Школу декоративных искусств в Лиможе, затем учился в парижском Театре Сары Бернар у режиссёра Шарля Дюллена и актёра Этьена Декру. (Именно Декру обучил его мимическому искусству).

Во время второй мировой войны Марсо был вынужден бежать с семьей, участвовал в сопротивлении. Большинство его родственников, в том числе родители, погибли в Освенциме.

В 1947 году Марсо создал сценический образ Бипа — белолицего клоуна в полосатом свитере и потрёпанной шляпе, — что и принесло ему всемирную известность. Тогда же он организовал труппу «Содружество мимов», которая просуществовала до 1960 года. Его постановки шли на лучших площадках, включая «Театр Сары Бернар» и «Театр елисейских полей».

В течение многих десятилетий Марсо выступал сольно. Неоднократно он приезжал с гастролями в Советский Союз, впервые в 1961 году.

В 1978 году Марсо создал Парижскую школу пантомимы. Именно под влиянием репризы Марсо «Идущий против ветра» родилась «лунная походка» Майкла Джексона.

В 1996 году  Марсель Марсо основал фонд для поддержки искусства пантомимы в США. Награждён орденом Почётного легиона — высшей государственной наградой Франции. В 2002 году он стал послом доброй воли ООН.

Умер Марсель Марсо 22 сентября 2007 года на 85-м году жизни. Похоронен на парижском кладбище Пер-Лашез.

Однако стоит отметить, что список известных личностей в области этого искусства не исчерпывается именем одного Марселя Марсо. Большинство людей при слове «пантомима» первым делом вспоминают именно его, но помимо Марсо, в истории существует довольно много представителей искусства мимов, внёсших огромный вклад в его развитие. Наиболее известными фигурами в Европейской и Советской классической пантомиме стали:

1) Жан-Гаспа́р-Бати́ст Дебюро́ или просто Бати́ст (фр. Jean-Gaspard-Baptiste Deburau, наст, имя — Ян Ка́шпар Дво́ржак (чеш. Jan Kašpar Dvořák); 31 июля 1796, Колин, тогда Священная Римская империя, ныне Чехия — 16 июня 1846, Париж, Июльская монархия) — французский актёр-мим.

2) Этьен Декру (род.1898 г.) -  создатель уникальной системы воспитания актёра, известной под названием «MIME PUR» (в переводе с франц. «Чистый мим»). Именно после этого человека началась эпоха «Современной пантомимы».

3) Жан-Луи Барро (фр. Jean-Louis Barrault, 8 сентября 1910, Везине, Ивелин — 22 января 1994, Париж) — выдающийся французский актёр и режиссёр.

    4) Адам Дариус (англ. Adam Darius, 10 мая 1930 года) — американский танцор, хореограф, писатель, актёр жанра пантомимы. Посетил с выступлениями более 80 стран на шести континентах. В писательском активе Адама Дариуса — 13 изданных книг и 21 пьеса. В передаче на радио «Би-Би-Си», посвящённой его карьере, Адам Дариус был назван «одним из самых выдающихся талантов 20-го века».  В настоящее время Адам Дариус проживает в Хельсинки, Финляндия.

  5) Борис Георгиевич Амара́нтов (19 сентября 1940 — 3 марта 1987, Москва) — артист оригинального жанра, режиссёр. Лауреат многих международных конкурсов и фестивалей.

6) Леонид Георгиевич Енгиба́ров (арм. Լեոնիդ Ենգիբարյան; 15 марта 1935 — 25 июля 1972, Москва) — клоун-мим, писатель, создатель нового амплуа в цирке: «грустный клоун».

7)  Елизаров (Елизарьев) Анатолий Александрович (16 февраля 1943, Ленинград (Санкт-Петербург), СССР (Россия)) — актёр, режиссёр, педагог. Заслуженный артист России, лауреат международных конкурсов и фестивалей.

Также история помнит целые театры, которые создавались благодаря искусству пантомимы. Одним из таких театров являлся «Театр пластической драмы», существовавший с 1973 по 1989 гг. Несмотря на очень короткую жизнь, театр смог оставить неизгладимый след в истории культуры. Люди были в абсолютном восхищении от их представлений. Каждый, кто приходил в Театр пластической драмы, уносил в душе непередаваемое воздушное и сверхъестественное чувство гармонии. Книга «Жалоб и предложений» была исписана самыми разными людьми, но все они оставляли исключительно возгласы восторгов: «Да будет священно имя Твое - Театр! Восхитительно! Браво!»  (1985 г., инженер. Москва.)

Здесь были поставлены такие пантомимически-пластические спектакли, как: «Преодоление» (о жизни и творчестве Микеланжело Буанарроти), «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты» (по одноимённой пьесе Пабло Неруды), «Вьюга» (по мотивам поэмы А. Блока «Двенадцать») и др. В каждом спектакле в равной степени играли не только актеры, но и музыка, голос (стихи и тексты за сценой), световые и технические эффекты, сценография. А вместе все составляющие были объединены в одно неделимое красочное действо. Кстати, актёры не были профессионалами, все они были любителями. И при этом их искусство рождало неповторимые эмоции и буйное ликование у благодарной публики.

Этот праздник духа в театре создал один человек — Гедрюс Казимирович Мацкя́вичюс (лит. Giedrius Mackevičius, 18 мая 1945 - 13 января 2008, Москва). Он родился в деревне Грибенай, в Литве. Мама (Эмилия Мацкявичене) была учителем, умерла в 40 лет от рака. Отец (Казис Мацкявичюс), тоже по профессии учитель, бросил семью ещё до рождения Гедрюса. После школы по настоянию мамы Гедрюс поступил в Вильнюсский университет на химический факультет (кафедра биохимии). Он окончил его с красным дипломом, но по специальности не работал ни одного дня. Во время обучения в университете Гедрюс играл в вильнюсском молодежном театре, и в 1967 году был удостоен звания «Лучший мим Прибалтики». После играл в «Ансамбле пантомимы» под руководством Модриса Тенисона. Руководил самодеятельным литературным театром при Дворце профсоюзов в Каунасе.

Гедрюс поступил на режиссёрский факультет в ГИТИС. Курсом руководила Мария Осиповна Кнебель, любимая ученица К.С. Станиславского.

Ещё будучи студентом ГИТИСа, начиная с 1973 года, Мацкявичюс руководил самодеятельной студией пантомимы при Доме культуры Института атомной энергии им. И. В. Курчатова. Позже из студии был создан «Московский театр пластической драмы», который просуществовал 16 лет. Своего помещения у театра не было, спектакли играли на разных площадках. Несмотря на это, театр Гедрюса Мацкявичюса выступал во всех уголках России и гастролировал по всему миру.

«Взгляд, жест, поза, едва уловимое движение тела «обнажают» человека неизмеримо больше, чем это могут сделать слова. Термин «пластическая драма», хотя и является неологизмом, наиболее точно определяет суть нашего театра, его спектаклей, драматических в своей основе, но построенных только на пластических средствах выражения. Согласитесь, именно безмолвие сопутствует всем крайним, кульминационным моментам человеческой жизни». (Гедрюс Мацкявичюс).

***

Так случилось, что в моей жизни именно этот человек сыграл решающую роль. Всё началось с того, как мама отдала меня в детский фольклорный центр. Мне тогда было четыре года.  Там я учился петь, плясать, играть на народных музыкальных инструментах. Когда мне исполнилось 12 лет, в нашем центре произошло распределение на музыкальное, изобразительное (рисование, лепка) и театральное направления. Мне по душе, безусловно, был третий вариант. Но в речевых упражнениях, скороговорках, маленьких импровизационных историях я отставал от основной группы. Приходилось очень много заниматься дома. А на спектаклях случалось, что в самый разгар действия маленький Никита даже забывал текст, так что образовывалась длительная МХАТовская пауза. И вот однажды нам сказали, что в следующем году мы будем ставить пантомиму. Мне объяснили, что это тоже театральное действие, но без слов. Можно представить, в какой неописуемый восторг я пришёл. Ведь моя проблема с текстами, таким образом, оказалась решаема! Просто надо было давно сделать пантомиму, и всё! Никаких тебе запинок во время действия, никаких бессонных ночей с листочком в зубах, никаких логически выстроенных фраз и нетерпящих изменений интонаций!

На следующий год, как нам и обещали, мы занялись спектаклем без слов. Овладевание телом мне давалось даже быстрее и лучше, чем остальным ребятам. Тогда я почувствовал, что это – моё. Ненавистные мне речевые этюды сменились любимыми «молчаливыми». Во время пластических диалогов мое тело говорило куда больше, чем мог сказать язык, а порой удавалось передать те эмоции и чувства, которые у меня никогда не получалось сыграть в привычном театральном спектакле. Внутри меня всё кипело, и я буквально физически ощущал совершенно особую  природу такого бесценного театрального языка.  Именно так моим любимым выразительным средством стало движение.

Однако когда, погрузившись в жанр пантомимы, я стал изучать её теорию, я с сожалением обнаружил, что большинство книг об этом искусстве содержат совершенно одинаковые мысли. Все писали об одном и том же, но разными словами. Тогда наступил своего рода кризис в моём отношении к пантомиме, близилось разочарование. Мне стало казаться, что этот жанр очень ограничен  и давно исчерпал сам себя. Но именно в этот момент нашлась книга еще одного непохожего на других автора. И в моей жизни возникло новое имя – Гедрюс Мацкявичюс. Благодаря ему мои надежды воспрянули, и мне вновь захотелось работать в жанре пластического театра. Я с новой силой полюбил пантомиму.

Так как же я попал в наше училище? Очень просто. В дневниках Мацкявичюса, конечно не прямым текстом, но упоминается ГУЦЭИ. Я провёл небольшое расследование, и мне стали известны некоторые фамилии. В том числе Рутберг и Анютенков. Я разузнал, где они преподают, и, всё взвесив, пришёл поступать в Государственное Училище Циркового и Эстрадного Искусства им. Румянцева «Карандаша».

На втором курсе произошло распределение по специализациям. Естественно,  я выбрал давно увлёкший меня жанр и попал к заслуженному артисту России, профессору пантомимы и пластической культуры театра А.А. Анютенкову. Его судьба складывалась стихийно: по воле случая он попал в ГУЦЭИ и начал в нём преподавать. За время работы А.А. Анютенков выпустил Леонида Агутина, Любовь Рындину, Сергея Лисовского, Галину Симонович, Викторию Петренко («Пропаганда»), Николая Штамбурга.

«Да вся эстрада тогда занималась пантомимой. Люди хотели этим заниматься!» - говорит Александр Александрович. Часто он был режиссером различных театрализованных представлений, шествий, устраивал праздники на стадионах. Параллельно с этим он вёл преподавательскую деятельность в различных институтах, школах. С 1986 по 1989 г. Александр Александрович являлся директором ГУЦЭИ. На сегодняшний день он единственный педагог по пантомиме в нашем училище. И сейчас работает с тремя студентами, одним из которых и являюсь я.  Александр Александрович учит нас движению  от внутреннего переживания на сцене и эстраде, а не от внешнего. Он преподает по своей собственной методике, выработанной  многими годами практики. За всё время этот человек не изменил своему профессиональному направлению, остался верен искусству пантомимы.

Что касается моей будущей жизни… Я бы хотел продолжить свой путь в этом правильном, на мой взгляд, и интересном творческом направлении. Помимо личного прогресса очень хотелось бы возродить театр пантомимы, как таковой. Ведь в широком смысле он забыт на сегодняшний день. Я говорю не о той пантомиме, которую мы видим в мюзиклах (древнеримская пантомима), а более изысканной и философски оправданной. Конечно, в ней должны присутствовать и музыка, и свет, и непосредственно тела актёров. Но самое главное почувствовать эту тончайшую грань между музыкальным танцем и пантомимой. Там, где звук становится первичен, пантомима заканчивается. На первом месте обязательно должен быть сам актёр. Могу привести в пример киевский квартет «DEK.RU». Вот они, на мой взгляд, грешат именно звуком. Музыка у них является непрерывной фонограммой, и каждое движение актёра напрямую зависит от неё и ей подчиняется. Я допускаю, что это может происходить в какой-нибудь одной сцене. Например, ритуальной или буффонадной. Но ставить полностью весь спектакль на звуке – неправильно.

Естественно мне хочется открыть свою школу, хотя для этого нужно колоссально тратиться и в духовном плане, и в материальном. Мне пока что только девятнадцать лет, и потому сложно судить, а тем более планировать на этот  счёт что-то конкретное. Но, скажем так, создание своего собственного детища и личного метода преподавания –  это, пока что, самая дальняя и трудная, но оттого не менее желанная цель.

И я бы очень хотел вернуть искусство пантомимы в массы, по крайней мере, в своей стране. Ведь с его помощью в людях возрастёт любовь и тяга к высокому, подлинно прекрасному. А что это, как не главная задача и смысл любого настоящего искусства.

В заключении хотелось бы сказать, что пантомима – это не просто, но и не сложно. Сейчас у мимов очень популярна тенденция идти от внешнего. Сперва придумать костюм, а потом уже создать сам этюд, номер. Забывается проживание внутреннее, и актер просто прячется за гримом, одеждой и музыкой. А это больше похоже на буффонадную клоунаду или пластический танец, нежели на классическую пантомиму – искусство более многосложное, да и попросту другое. Однако в то же время, если будет видно, как актер надрывается на сцене, решая сложную психологическую задачу, то у зрителя сложится неприятное впечатление, что, разумеется, в корне неверно.

Всё должно быть легко и просто, но при этом глубоко и серьезно. Всё должно быть уравновешенно, лишено пошлости и пафоса – это опорные условия для создания идеального номера, этюда, спектакля. Специально пантомима не требует ни добавления речи, ни танца, ни музыки. Но как абсолютно самостоятельное и самобытное искусство, она имеет право включить в себя при желании все эти элементы. В этой свободе и заключается главная прелесть неисчерпаемого поэтически возвышенного искусства, имя которого – пантомима.

Список используемой литературы:

Бибиков Б.В. Отслужить Станиславскому // Бибиков Б.В. Из воспоминаний актёра. Памир. 1987. №1
Волконский С. М. Большая советская энциклопедия. М., 1928
Волконский С.М. Пантомима. // Аполлон. 1911. № 10
Волконский С.М. Пластика и музыка. // Студия. 1911. № 5
Волконский С.М. Ритмическая гимнастика.  // Листки Курсов Ритмической Гимнастики.  1913. № 1
Гликман И. Д. Мейерхольд и музыкальный театр. Л.: Советский композитор, 1989
Елагин Ю. Всеволод Мейерхольд. Темный гений. М.: Вагриус, 1998
Маркова Е. В. Марсель Марсо. Л.: Искусство, 1975
Маркова Е. В. Современная зарубежная пантомима.  М.: Искусство, 1985
Мацкявичюс  Г. К. Преодоление. М., 2010
Мейерхольд В. Э. Отзыв о книге А. Я. Таирова «Записки режиссера». // Мейерхольд В. Э. Статьи, письма, речи, беседы / Ком. А. В. Февральского: В 2 Ч. М.: Искусство, 1968. Ч.2. (1917 – 1939).
Румнев А. А. О мастерстве Марселя Марсо. // Искусство кино. 1962. № 3
Титова Г. В. Творческий театр и театральный конструкти­визм. СПб., 1995
Чернов Е.П. Лекции