Стой! Кто идет?

Этот окрик, как гром среди ясного неба, повергал нас я откровенную панику. Впрочем, говорить о ясном небе просто нелепо, потому, что «Стой! Кто идет?» мы слышали в основном ночью, а затемненной Москве. Именно тогда, в самое тяжелое для страны время, мы, группа артистов, оставленные в Москве для обслуживания защитников столицы, поняли, что такое для солдата светлая минута отдыха.

За много лет работы на эстраде я не чувствовал такой» потребности в нашей профессии, как в годы войны!

Политическая сатира, пародия, шутка, лирическая песня — все находило живой отклик у наших слушателей. Особенным успехом пользовалась песня, написанная мной в содружестве с партнером Михай-лом Гринвальдом «Краденый синий платочек» — она стала как-бы нашей «визитной карточкой».

Не знаю почему: то ли потому, что у нас в бригаде была одна молодежь, то ли потому, что назывались мы группой «Студии Смирнова-Сокольского», но спрос на нашу группу был большой и, как это ни парадоксально, но именно спрос и порождал те неприятности, которые неизбежны в городе, находящемся на осадном положении.

Дело в том, что согласно существующему в то время положению сопровождающий, то есть представитель воинской части, обязан был доставить артистов на то место, откуда он их взял, не позднее 20.00, так как потом наступал комендантский час. Естественно, сопровождающий давал клятвенное обещание, что доставит артистов, согласно договоренности, вовремя; мы, со своей стороны, отрабатывали вариант сокращенного концерта. Но вот начинался концерт и все летело в тартарары. Вместо сокращенного варианта (две песни) певица Т. Игнатова пела шесть, фельетонист Гр. Сальников вместо запланированных десяти минут выступал двадцать пять, и в результате концерт заканчивался в лучшем случае с началом комендантского часа, а чаще значительно позже.

Вот тут-то и начиналось; сопровождающий или бесследно исчезал или, в лучшем случае, почесав затылок, говорил; «А ведь мы, братцы, опоздали, теперь не пробраться». Но потом, уступая нашим воплям, мольбам и уговорам, безнадежно махнув рукой, говорил; «Ну ладно, поехали». И мы ехали по затемненным улицам Москвы и, поскольку довести каждого к дому не представлялось возможности, мы, в районе своего жилья выходили из машины и скрывались в ночной темноте с тем, чтобы через час, максимум два, в полном составе встретиться в комендатуре для «выяснения личности».

Поняв, что в одиночку нам домой не пробиться, мы изменили тактику. Теперь, возвращаясь домой после очередного концерта с очередным опозданием, мы выходили из машины все вместе. Естественно, что в скором времени раздавался оклик: «Стой! Кто идет?», и мы, по возможности, весело отвечали: «Артисты!» Вперед выходил акробат Ар. Курепов и делал сальто — это всегда производило впечатление, — а если одного сальто-мортале оказывалось мало, Валя Нестерова доставала булавы и начинала жонглировать. А уж если и этого было недостаточно — мы пели «Краденый синий платочек». Поскольку все это происходило почти в полной темноте, нам трудно было определить, как реагирует «зритель» на наше выступление, но, как говорится, раз на раз не приходится. Иногда нас просто отпускали, иногда даже провожали до самого дома, иногда в комендатуру.

Помню, как однажды на окрик: «Стой! Кто идет?» — и на наш ответ: «Артисты» — старшина наряда сказал: «Такого пароля нет» — и повел нас опять же в комендатуру.

Наконец, по распоряжению политуправления нам выдали ночные пропуска и теперь мы, предъявив пропуска, гордо отвечали: «Артисты фронтовой бригады!»

К тому времени география наших концертов заметно расширилась. С каждым днем нам приходилось ехать на концерты все дальше и дальше, и вот настал день, когда солдат, стоящий у пограничного столба, крикнул: «Стой! Кто идет?», на что мы с нескрываемой радостью ответили: «Артисты советской эстрады».

Польша, Германия, Венгрия... Где только мы не исполняли нашу песенку:

«Краденый синий платочек Фриц посылает домой И добавляет несколько строчек:

Наши дела ой-ей-ей!»

«Стой! Кто идет?» Эту фразу мы слышали все реже и реже. Наши войска уверенно шли вперед, к победе, а вместе с ними шли артисты фронтовых бригад — верные и преданные друзья нашей армии. Мы шли дорогами войны, разделяя все трудности фронтовой жизни, потому что знали, что дорога эта ведет к победе.

И она пришла — Победа! Когда на Красной площади среди ликующей толпы появились мы, кто-то из наших старых фронтовых друзей весело крикнул: «Стой! Кто идет?» — и мы, счастливые и радостные, ответили: «Артисты фронтовых бригад!»

КИРИЛЛ БОБРОВ

оставить комментарий