Вильямс Труцци
Вильямс Жижеттович Труцци — прямой потомок знаменитой цирковой династии Труцци-Франкони— родился в 1889 году в Полтаве, Он прошел хорошую школу под руководством отца и деда. Десяти лет Труцци дебютировал в Тбилиси в традиционном номере «джигитовка на пони».
В 1912 году на манеже Петербургского цирка «Модерн» Вильямс Жижеттович показал дрессированных слонов и лошадей. Спокойную дрессуру слонов сменяли темпераментные эпизоды с лошадьми, в финале лошади и слоны выступали вместе. Номер пользовался успехом и сразу же выдвинул Вильямса Труцци на положение циркового премьера.
В годы империалистической, а затем гражданской войн Труцци находился на юге. Во время захвата Одессы белогвардейцами он отказался от выступлений в цирке и на единственной оставшейся у него лошади работал извозчиком. Уже сам факт, что выдающийся артист цирка ездил простым извозчиком, нес в себе элемент гражданского протеста. И не случайно, что в 1919 году Труцци добровольцем вступил в ряды Красной Армии.
В 1921 году Александр Морисович Данкман один из первых руководителей молодого советского цирка — предложил Вильямсу Труцци возглавить художественное руководство государственными цирками. Приняв ответственную должность, Труцци восстанавливает ряд номеров, которые становятся собственностью государственных цирков, создает великолепные произведения конного жанра. В марте 1922 года «Правда» писала: «С именем В. Труцци связана неустанная работа по восстановлению цирка и его реставрации. Его любовью и энергией цирк вновь оживает и очищается от всякой пошлости».
Для того чтобы представить характер режиссерских устремлений Труцци в те годы, проанализируем его основные работы. С одной стороны, это постановка конных юмористических сценок («Лошадь-артиллерист», «Лошадь в ресторане», «Медведь-наездник», «Пони-футболист» и т. д.); с другой — такие сложные многофигурные композиции, как «Карнавал в Гренаде», «Ковбой из Техаса», «Гирлянды», «Арена Юлия Цезаря» и т. д.
Вторая сторона творчества Труцци того периода, связанная с постановкой крупных конно-балетных номеров, направлена на возрождение лучших романтических традиций циркового искусства. Талантливый артист и режиссер, он объединял различные жанры конного цирка — сочетал высшую школу верховой езды с демонстрацией массовых конных построений, насыщал свои но мера конной акробатикой, вводил кордебалет. Все номера имели сюжет, объединяли причудливую орнаментику оформления с четкой графикой мизансцен. Концовки номеров всегда были украшены эффектным трюком.
Серьезное внимание обращал Труцци на музыкальное оформление, «Ковбой из Техаса» был полностью поставлен на музыку Второй рапсодии Листа. В этих номерах Труцци ярко раскрывался как режиссер, идеально чувствующий внутренний темпо-ритм выступления. Сцены с большим количеством лошадей, с танцами кордебалета чередовались с сольной дрессурой и т. д.
Вильямс Жижеттович принимал деятельное участие в разработке творческих вопросов циркового искусства.
В годы становления советского цирка Труцци ставит вопрос о возрождении пантомимы как высшей формы циркового спектакля. В 1922 году он осуществляет постановку одноактной пантомимы «Тысяча и одна ночь», в следующем году — пантомимы «Рыцарь золотого льва».
Если «Тысяча и одна ночь» шла без текста, имела в своей основе только «программу», как мы понимаем ее в музыке, то в пантомиму «Рыцарь золотого льва» Труцци вводит персонаж «от автора». Эту роль исполнял один из выдающихся артистов русского театра и кино В. Максимов. Привлечение Максимова свидетельствует о том, какое большое значение придавал Труцци правильному и квалифицированному донесению текста.
Недостатком пантомим «Тысяча и одна ночь» и «Рыцарь золотого льва» было неактуальное, оторванное от жизни содержание. Однако для Труцци как режиссера работа над этими спектаклями была этапной. В них демонстрировалось много великолепных трюков, батальные сцены, массовые конные кавалькады. Все это требовало от Труцци не только режиссерского таланта, но и незаурядных способностей дрессировщика.
В 1927 году по возвращении из заграничных гастролей Труцци был назначен артистическим директором государственных цирков. С огромной энергией, присущей ему, занимается он художественными, творческими и организационными проблемами, которые стояли в те годы перед советским цирком. И прежде всего он заботится о повышении актуальности содержания цирковых представлений, о росте профессионального мастерства артистов, его творческие устремления направлены в первую очередь к созданию крупных цирковых пантомим.
Вначале Труцци обратился к классическому наследию прошлого; к постановке был принят сценарий пантомимы, которая шла в цирке Франкони, «Черная маска», В этом сценарии Труцци привлекла тема борьбы крестьян за свои права, за утверждение человеческого достоинства. Четвертая кульминационная картина «Черной маски» (в советском цирке пантомима шла под названием «Черный пират») происходила в овраге, в котором расположилась шайка разбойников, Дозорный сообщает о приближении вооруженных крестьян. Жестокий феодал, скрывающийся под маской Черного пирата, открывает шлюзы мельницы, и вода хлещет бурным потоком, Труцци очень точно решил эту сцену в образном отношении. Бурлящие волны как бы символизировали взрыв народного гнева. Здесь, очевидно, мы имеем дело с наиболее правильным использованием циркового трюка, который, неся определенный образ, поднимается в своем обобщении до символа.
Пантомима заканчивалась красочным апофеозом, прославлявшим победу восставших крестьян. Эта сцена решалась режиссером на контрастах: пасторальная идиллическая картина гуляния на воде сменялась стремительными батальными эпизодами и рядом эффектных трюков — такими, как падение в воду, акробатические каскады на мосту и т. д. Добившись великолепных постановочных эффектов, Труцци сумел раскрыть напряженность борьбы крестьян против угнетателей. Он доказал, что умеет заполнить действием все пространство цирка. Кинематографичность в чередовании эпизодов создавала ту динамику, которая так присуща арене. К тому же пантомима была насыщена великолепными образами конной дрессуры.
Удачный опыт постановки «Черного пирата» позволил Труцци подойти к главной теме -— к отображению на манеже великих революционных событий героической борьбы народа за укрепление завоеваний Советского государства. Писатель В. Масс написал сценарий о разгроме отрядами Красной Армии банды Махно. По просьбе Труцци к постановке были привлечены режиссер Э. Краснянский, балетмейстеры К, Голейзовский и Э. Мей, художники И. Рогачев и Е. Соколов. Большую помощь в работе оказал опытный цирковой мастер Л. Таити.
Усилия творческого коллектива направлял и объединял В, Труцци. Вот как об этом рассказывает исполнитель одной из главных ролей А, Ширай: «Труцци изумительно умел настроить коллектив и вдохнуть в него свою необъятную энергию. Репетиции затягивались на всю ночь, и никто не жаловался. Впечатление создавалось, что в его руке невидимый шамберьер, которым он ловко подстегивает тех, кого нужно было. Среди артистов, развернулось такое соревнование, что работа действительно кипела».
Труцци сосредоточил свое внимание на постановочной части. Наиболее ударными сценами пантомимы должны были стать проход по манежу железнодорожного состава, наполнение манежа водой, сооружение и взрыв моста и другие зрелищные эффекты. Режиссер Краснянский справедливо замечает; «Труцци поражал меня глубоким знанием техники цирковой пантомимы. Ни один художник не мог с ним в этом соревноваться».
Качественно новым в постановке «Махновщина» явилось то, что в отличие от «Черного пирата» многие сцены решались не только трюками, но и текстом. На исполнение главных ролей в пантомиме пригласили опытных артистов — В. Лазаренко, Л. Таити, А. Ширай, Д. Альперова, от которых постановщик мог требовать яркого воплощения образов, в работе с актерами Труцци часто использовал импровизационный метод, который он сам очень ценил. Отлично понимая, что акустические возможности и архитектоника здания цирка не позволяют глубоко раскрывать камерные сцены, Труцци весь акцент переносит на постановку массовых сцен. Опыт, приобретенный им при постановках предыдущих пантомим, позволил в этой работе добиться большого успеха.
Премьера пантомимы «Махновщина» (другое название ее — «Гуяяй-поле») состоялась 29 апреля 1929 года и совпала с празднованием тридцатилетнего юбилея артистической деятельности Вильямса Жижеттовича Труцци. Эта постановка заслужила единодушное признание зрителей, прессы и общественности. Подтверждением этого может служить, например, рецензия, помещенная в «Современном театре»: «Это уже не пантомима в подлинном смысле, — писал критик, — не немое искусство, а новая форма массового зрелища, впитывающая в себя органически все формы и виды цирковой работы, от дрессировки лошадей до работы на трапеции и клоунады».
Постановкой «Махновщины» Труцци доказал, что приближение цирка к современности возможно, в первую очередь, через пантомиму, как наиболее емкую' форму циркового спектакля. В этой работе он проявил основные качества, необходимые современному цирковому режиссеру. Глубокое понимание специфики циркового искусства позволило Труцци перенести основной акцент на массовые сцены пантомимы, умело решить спектакль методом кинематографического монтажа аттракционов. Обобщив большой опыт театра, он опирался на его лучшие образцы, в частности, в решении световых эффектов и методов работы с художником.
Заканчивая краткий очерк о творчестве В. Ж. Труцци, хочется вспомнить такой эпизод: во время генеральной репетиции пантомимы «Махновщина» Труцци бросился в воду, чтобы прийти на помощь одному из исполнителей, затем проводил репетицию в мокрой одежде. Это обострило его тяжелое легочное заболевание. В 1931 году, сорока двух лет, в полном расцвете творческих сил Труцци скончался.
И сейчас, спустя много лет, можно утверждать, что Вильямс Жижеттович Труцци остается непревзойденным мастером цирковой режиссуры. Творческие традиции выдающегося художника и сегодня живут в лучших произведениях советского цирка.
ЕВГ. ЗИСКИНД, главный режиссер Харьковского цирка
оставить комментарий