Росла девочка неграмотной — не до книг было, не до ученья. Но босоногое детство знало и свои радости. И самой большой из них были русские народные песни, которые великолепно исполняли оба ее деда, бабушка, высоким чистым голосом хорошо пела мать, а дядя Яков и вовсе слыл талантливым артистом. И у Аленки рано появились музыкальные способности. Она умела не только видеть вокруг себя красоту, но и «слышать» ее. Ей слышалась музыка и в шуме леса, и в вое ветра, и в весеннем ручье, и в цветении черемухи, и в тишине летней ночи.
«Однажды, слушая, как дядя Яков поет хорошо знакомую мне песню, — вспоминала Ольга Васильевна, — я вдруг почувствовала, как от любви и жалости к людям — к матери, к дяде Якову, к самой себе — болью сжалось мое сердце, и я заплакала. С этого вечера в моем отношении к песням, звучавшим всюду и приносившим до сих пор только радостное чувство, появилось новое. Я полюбила песни со счастливым окончанием, ревностно охраняя незыблемость их содержания, плакала над горем и печалью, обидой и унижением других, всегда за звуками и словами видя живого человека, любя и жалея его».
Шестнадцати лет, перебравшись в Самару, где тянула лямку домработницы, Ковалева начинает учиться грамоте, затем, уже в двадцатилетием возрасте, поступает на фельдшерские курсы. И всегда, всюду ее верным спутником оставалась русская народная песня, которую любила самозабвенно. Красивый голос привлек внимание музыкантов. Они помогли ей поступить в музыкальную школу. После ее окончания поехала в Петербург, где в течение трех лет обучалась на частных оперных курсах у профессора И. М. Прянишникова, который, видя одаренность девушки, учил ее бесплатно. Он-то и содействовал ее поступлению в 1909 году в труппу Ростовского оперного театра.
Первая роль в Ростовской опере — партия няни в «Евгении Онегине». Выступление певицы получило одобрение. На ростовской оперной сцене Ольга Ковалева исполняла партии в «Иване Сусанине», «Дубровском» и других спектаклях. О ее пении рецензенты писали: «прекрасное, сочное меццо-сопрано», «талантливое исполнение», «достойный успех».
Работа в провинциальном оперном театре в те годы была делом нелегким. Не приняла ее душа атмосферы интриг, премьерства, притязаний поклонников и наглости меценатов, напоминавших при случае, что она — «мужичка». Да к тому же всем ее существом уже завладела с детства любимая русская народная песня с ее красотой, задушевностью, глубиной чувства. Принести на эстраду народные напевы становится ее заветной мечтой. К новому поприщу она стремится с полной мерой ответственности. Чтобы проверить себя, насколько она подготовлена к новой жизненной задаче — стать пропагандистом подлинно народной песни, она едет в родную деревню Любовку. Собрала в избу крестьянок и запела. Очень старалась, видя в слушательницах людей, знающих толк в певческом искусстве.
«Пою я, — вспоминала артистка, — а сама волнуюсь. Ведь это для меня был настоящий «государственный экзамен»! Передо мною сидели строгие сберегатели и мастера-исполнители народной песни. А как кончила я, смотрю — одни молчат, другие носами шмыгают, а кое-кто губами шевелит: песню проверяет «на голос», про себя тянет. Ну, думаю, значит, песня моя дошла!»
А Агафья Тулякова, слывущая в Любовке самой известной песенницей, сказала: «Эх, родная, если б мы эдак могли петь, как ты!»
Дочь Ольги Васильевны Марина Францевна Ковалева, драматическая актриса, лауреат Государственной премии СССР, пишет о своей матери:
«Ростовская опера — это перелом в ее жизни. Карьера оперной певицы в то время требовала, очевидно, слишком больших нравственных уступок, на которые она пойти не могла, да и не хотела. Глубокое знание народной песни и огромная любовь к ней помогли найти настоящую дорогу в искусстве, всю себя отдать любимому делу».
Более полувека своей артистической жизни Ковалева отдала исполнительской и педагогической деятельности. Она по праву считается выдающимся пропагандистом русской народной песни.
С самого начала она несла свое искусство трудовому люду. Выступала вместе со скрипачем Клеменсом, который был захвачен идеей знакомить народ с лучшими образцами классической музыки, чьи просветительские устремления были ей близки. Где только они не давали концертов! Ездили по городам и весям — по Курской, Тамбовской губерниям, по Донской области. Больше половины выступлений были бесплатными. Часто не имели денег на ночлег. Ольга Ковалева и Герман Клеменс, как бы туго им ни приходилось, никогда не жалели об избранном пути, мужественно переносили невзгоды. Достойной наградой за их подвижничество была народная любовь к их творчеству. «Верилось, — вспоминала Ольга Васильевна, — что наше дело не случайное. Оно должно было быть, и мы его начали. Если бы оно не было настоящим, нужным обществу, то мы так легко не переносили бы все тернии».
В 1914 году Ковалева выступила на «Вечере песен» в Москве, в Политехническом музее. Успех был огромным. Появились хвалебные отзывы. Но это не могло повлиять на изменение избранного пути. Они ходили с Клеменсом по московским дворам, она поет для бедняков. Вот что писала О. В. Ковалева в своем «Дневнике» от 30 апреля 1915 года:
«Сегодня знаменательный день в нашей жизни! Мы с Клеменсом ходили по дворам Москвы и пели песни. Исходили все пути-дороженьки! Пели мы в городах, станицах, а теперь идем с песней по дворам к бедному люду Москвы. Надеваю синий сарафан, красный платок. Стараюсь быть спокойной. Но сердце как-то замирает. Идем на первый двор. После первой песни я увидела вокруг себя много детей. Из окон дома высунулись головы старые и молодые. Посыпались аплодисменты. Сердце точно завязали тугим узлом, Состояние было необъяснимое...».
Вот другая запись от 1 мая 1915 года: «... как только мы начали петь, со всех черных лестниц стали сбегаться кухарки, горничные. Из-за углов выходили дворники. Жива еще крестьянская душа!.. Въехал извозчик, привез барыню. Ссадил ее, а сам не уезжает. Все песни прослушал. Я подошла к нему и говорю: «Ты, дедушка, и не уехал. Видно, пришлась тебе песня-то по душе?» — «Да как же, матушка, уж больно хорошо поешь, правду поешь, слушать хочется». За одни эти слова, кажется, весь день бы пропела.»
Подлинный расцвет творческой деятельности Ковалевой начался после победы Великого Октября. На первых порах она выступает в цехах фабрик и заводов, на улицах и площадях, в воинских частях. В двадцатых годах исполняемым ею песням аплодировали в Швеции, Норвегии, Финляндии, Франции, Германии. Со времени возникновения советского радиовещания ее голос зазвучал на всю страну. В течение сорока лет она пела по радио, выступала в концертах то в сопровождении секстета домр, то с известным певцом А. Л. Доливо, то к ним присоединялся гусляр М. К. Северский.
Пела Ольга Васильевна русские народные песни с большим воодушевлением, вкладывая в свое исполнение всю силу страсти, любви и восхищения народными напевами, тонко передавая их поэтичность, лиричность, задушевность. Завоевав огромную популярность, она стала любимой певицей, о которой слушатели отзывались с горячим одобрением.
Широк был диапазон творческих возможностей артистки. Она не только исполняла песни, но и сочиняла их. В ее репертуаре наряду с традиционно широко известными произведениями народного творчества много песен своих. В одном случае она является автором текста, в другом — напева. Но немало и таких песен, где она выступает одновременно и как автор слов и автор музыки.
Кто не знает замечательной песни «Ой, цвети, кудрявая рябина» на стихи И. Доронина. Ее мелодия создана О. В. Ковалевой. Вот как певица с присущей ей скромностью вспоминает об этом: «... по радио я услышала, как поэт Иван Доронин читал свою «Кудрявую рябину», и во мне эти простые слова о нашей жизни и колхозной деревне сразу отозвались музыкой. Я поделилась этим чувством с Иваном Ивановичем и получила разрешение спеть «Кудрявую рябину».
В песне о Степане Разине «Летал по-над Волгой орел молодой» О. В. Ковалевой принадлежат слова. Широкую популярность приобрела песня с таким зачином:
«Весной Волга разольется,
Волга-матушка река,
А сердечушко забьется,
Заливает берега.
Сирень цветет...
Не плачь, придет...
Ой, Коля, грудь больно,
Любила — довольно!»
Здесь и слова, и напев принадлежат О. В. Ковалевой.
Таких песен, где артистка являлась автором и слов и напева, много. Среди них — «За окном метель и вьюга», «Эх, страданье, ты страданье», «Зашумели в саду ели», «На окошке два цветочка», «Проводила милого», «Шла я, шла дорогою...».
Ковалева была и собирательницей народных песен. Ей принадлежит запись и обработка и популяризация знаменитой песни «Тонкая рябина» (слова И. Сурикова). В ее репертуаре были песни и игровые, и сатирические. Но лучше всего ей удавались песни протяжные, лирические о девичьей и женской доле. Им она отдавала предпочтение и в исполнительской, и собирательской деятельности. И сочиняла она такие песни с большой охотой. Те, кому довелось слушать певицу, вспоминают, как великолепно она исполняла «Саратовские страданья», «Все бы на лугу сидела», «Песню солдатки».
В творческом наследии артистки — и песенные сборники, и теоретические статьи. Первый сборник, «Для деревни», вышел в середине 20-х годов. В нем две части: «Старый быт» и «Новый быт». Второй сборник, «Песня за песней», появился в 1930 году. Он был составлен преимущественно из так называемых страданий (например, «Люди добрые, поверьте, расставанье хуже смерти»), Много ценных наблюдений в ее творческих работах. Здесь и критика впадающих в «грубый натурализм», и добрые советы, помогающие раскрыть все многообразие и богатство содержания народной песни.
Ольга Васильевна Ковалева внесла заметный вклад в историю русского певческого искусства, в историю развития советской музыкальной культуры, вклад, не потерявший своего значения и в наши дни.
ИОСИФ ГЕГУЗИН
RSS 
Более ста лет минуло с той поры. Росла в глухой волжской деревеньке крестьянская девочка Аленка. Росла в большой семье. «Одних детишек у нас было тринадцать, а со взрослыми — двадцать один человек. Дети росли, как травинки, взрослые мало обращали на них внимания, что такое ласка, мы не знали», — вспоминала много лет спустя известная певица, народная артистка РСФСР Ольга Васильевна Ковалева.