РЕПЕРТУАР >> Ю. Никулин и М. Шуйдин

СЦЕНКА НА ЛОШАДИ

После окончания конного номера в амфитеатре среди зрителей неожиданно появлялся Карандаш. Балагуря, он спускался к манежу. И вдруг один из парней, сидевший с приятелем около прохода, по которому шел комик, подставлял Карандашу ногу. В ответ на это клоун натягивал на глаза парня кепку и говорил, обращаясь к инспектору:
- Тут ребята просят, чтобы я их чему-нибудь научил.
- Правильно, - следовал ответ, - надо передавать молодежи свой опыт.

Карандаш принимался настойчиво тащить приятелей на манеж. Они отчаянно сопротивлялись, уверяя клоуна, что пошутили. Но Карандаш, приговаривая смешным фальцетом: "Пошли, пошли!" - упорно тянул их.

В конце концов коверный поднимал одного из парней с места и вел за собой. Следом за ним робко вставал приятель. Рядом с Карандашом шел среднего роста крепыш в лихо заломленной набекрень кепочке и слегка потертой, но складно сидевшей на нем телогрейке. Чуть сзади тянулся его долговязый друг. Кадандаш выводил парней на арену. Это были Ю.Никулин и М.Шуидин. Клоун окидывал их ироничным взглядом, пытаясь на глаз определить физическую подготовку будущих наездников. Трогал мускулы у крепыша и оставался доволен их упругостью. Затем тщательно искал мышцы у худого парня. Карандаш безуспешно пытался прощупать бицепцы через рукав длиннополого кожаного пальто, в которое был одет высокий, тот же стремился облегчить изыскательную работу коверного - снимал пальто, оставаясь в коротком кителе, в морской фуражке и брюках, заправленных в кирзовые сапоги. Крепыш, наблюдавший за смешными действиями клоуна, вместе со зрителями искренне хохотал над смущавшимся другом. А тот, оторопело посматривая на копошившегося вокруг него Карандаша, растерянно и чуть виновато улыбался, как бы извиняясь за свою далеко не блестящую физическую подготовку. Порой от большого стеснения долговязый начинал вдруг нелепо подхихикивать. Друзья, конечно, смущались, но старались не уронить собственного достоинства.

Первым Карандаш предлагал прокатиться верхом Шуйдину. Лихой парень отважно подходил к лошади и пытался влезть на нее, однако он не доставал до холки. Тогда Карандаш, помогая парню, подставлял ему в качестве опоры свою руку. Оттолкнувшись от ладони, как от ступеньки, крепыш подпрыгивал, но, не рассчитав усилий, перелетал через спину животного и плюхался верхом на барьер манежа. Сидя на барьере, словно в седле, чудак удивленно озирался по сторонам; дескать, как он мог здесь оказаться?

Строгий инспектор манежа требовал надеть лонжу на неумелого наездника. Крепыш брал в руки пояс и в растерянности вертел его. По всему было видно, что раньше с этим предметом он не встречался и, естественно, не докадывается, как и куда его привязывают. А Карандаш, как бы подшучивая над озадаченным зрителем, поочередно прилаживал пояс лонжи то к его щиколотке, то к шее. Это вызывало смех. Чудак, в конце концов, закрепив пояс как положено, вторично подходил к лошади. Хоть балагур и бодрился, но было видно, что после первой неудачи он стушевался. Однако парень довольно быстро и без приключений влезал в седло.

Почувствовав себя на коне, крепыш обретал прежнюю самоуверенность. Он даже с некоторым превосходством посматривал на долговязого, который стоял в центре манежа, И вдруг морячок, осознав нелепость положения, начинал хохотать, приседая от смеха на полусогнутых ногах и забавно хватаясь пальцами за кончик собственного носа.

И вот лошадь понеслась по кругу. Сразу же выяснялось, что в седле не так-то легко удержаться. Крепыша болтало из стороны в сторону. В довершение всего, падая, он повисал на лонже. Растрепанный вид крепыша, парящего в воздухе, и его перепуганная физиономия заставляли длинного усомниться в разумности затеи. Пока Шуйдин под общий смех опускался на манеж, Никулин потихоньку пытался пробраться на свое место в амфитеатре. Карандаш, заметив, что высокий хочет улизнуть, ловил его и насильно возвращал на манеж.

Теперь наступал черед Никулина лезть на лошадь. Карандаш обвязывал его страховочным поясом. Лонжа непривычно стягивала талию, и долговязый ежился. Создавалось впечатление, что страховка больше мешала, чем помогала ему. В предчувствии злоключений, Никулин растерянно оглядывался по сторонам, А Карандаш настойчиво подталкивал его к лошади. Но при виде коня горе-наездник шарахался в сторону. И лишь с большими усилиями удавалось взгромоздить его на спину животного, причем от чрезмерного старания и усердия - задом наперед. Крепыш, к которому наконец вернулось присутствие духа, смеялся над мытарствами друга вместе со всеми.

Когда Никулин усаживался как следует, лошадь трогалась с места. От быстрой рыси, наездника подбрасывало, трясло, будто он ехал в телеге по булыжной мостовой, а не верхом. С каждым шагом долговязый все дальше сползал с крупа, приближаясь к хвосту лошади. При очередном броске с "бравого кавалериста" слетала морская фуражка, а затем сапог. И вот сам наездник, отчаянно размахивая руками, сваливался с коня. Вскочив на ноги, он бросался на утек. Однако сбежать ему не удавалось - за морячком тянулась страховочная веревка, привязанная к поясу. После нескольких шагов она туго натягивалась и тащила долговязого назад. Мало того, веревка приподнимала парня над манежем, и он несуразно болтался над головами смеющихся зрителей, дрыгая ногами и руками, морячок раскачивался над ареной, а униформисты, державшие веревку за другой конец, осторожно опускали его на ковер.

Карандаш поспешно снимал с неуклюжего наездника страховочный пояс со злополучной веревкой и закреплял лонжу на своей талии - клоун решил показать двум приятелям, как нужно ездить на лошади. Разбежавшись, Карандаш вспрыгивал на спину коня, скачущего по кругу. Он, уверенно стоя на лошади, окидывал манеж победоносным взором. Но стоило клоуну, как говориться, задрать нос - и он кубарем летел в опилки. Теперь пришел его черед болтаться на лонже.

Тем временем два чудака торопились покинуть арену, над которой раскачивался Карандаш. Впопыхах они путали свою одежду, брошенную перед скачками на ковер. Долговязый натягивал кургузую телогрейку крепыша, а приятель силился влезть в кожанную куртку длинного. Когда они с ворохом вещей в руках спешили в зал, Карандаш, пролетая мимо них на лонже, будто случайно сбивал парней с ног. Заодно клоун валил инспектора манежа и униформистов, державших веревку лонжи. На арене образовывался огромный клубок копошащихся тел. Наконец, выбравшись из груды рук, ног, голов, бравые джигиты в панике бежали к своим местам, на ходу пытаясь привести в порядок свою одежду, но принимали, конечно, еще более нелепый вид.