|
|
Завтра они станут артистами
На арене циркового училища шли занятия. У форганга работали силовые акробаты. На противоположной стороне манежа недвижно застыли на проволоке юные канатоходцы. Неподалеку от них кружились в искрометном потоке блестящие булавы жонглеров. А в центре манежа упражнялись акробаты-эксцентрики. Приземистый, с сильно развитым торсом юноша выполнял двойное сальто.
Его партнер — молодой человек высокого роста — совершал кувырок и, точно в седло, садился на плечи крепыша. Затем он подходил к партнерше — миниатюрной, миловидной блондинке — и она исполняла в паре с ним замысловатые комбинации. Работали эксцентрики в быстром, жизнерадостном ритме, необыкновенно легко, задорно, слаженно. Я невольно залюбовался ими. — Что, нравится? — спросил подошедший директор училища.— Это наши выпускники-четверокурсники.
А ведь год назад они работали совсем иначе. ...Год назад, когда Валерий Чайников, Валерий Аверьянов и Валентина Долгова только начали учиться на 3-м курсе, их вызвал режиссер-педагог Сергей Дмитриевич Морозов. — Ребята, будем с вами готовить номер «Сценка в спортивном зале» с рядом оригинальных трюковых комбинаций в быстром темпе. Идея номера — показать зрителям красоту человеческого тела и тем самым привить публике любовь к спорту — пришлась студентам по душе.
В то же время они не понравились друг другу. — Как же я буду бросать через себя этого верзилу, — подумал Чайников, критически разглядывая тощую фигуру Валерия Аверьянова. Аверьянов в свою очередь не был в восторге от приземистого, плотно сбитого Чайникова: «М-да... С таким работать у меня, пожалуй, силенок не хватит!». Вместе с тем оба Валерия были крайне недовольны своей будущей партнершей. Маленькая, совсем еще девочка, с покатыми плечами, слабосильная, робкая. «Никуда не годится», — решили они.
Первый урок по специализации подтвердил их взаимную оценку: в этом составе участники номера не смогли выполнить даже тех упражнений, какие каждый из них делал раньше с другими партнерами. Это еще больше обострило взаимную неприязнь. Каждый с упреком глядел на своих партнеров, считая не себя, а их виновниками неудачи. Но Сергей Дмитриевич не ошибся в своем выборе. Большой опыт воспитания молодых акробатов и знание юношеской психологии подсказали ему, что именно эти студенты как нельзя лучше подходят для намеченного им нового номера. У них было много общего: все — комсомольцы, прилежные, дисциплинированные, отличники учебы и страстно мечтают стать артистами цирка. Морозов подбодрил их и... предоставил им полную самостоятельность.
— Мальчики, неужели у нас ничего не выйдет? — сказала Валя Долгова после того, как Морозов ушел с арены. — Ведь у нас есть все возможности. Чайников физически прекрасно развит, ты, Аверьянов, хорошо прыгаешь, а потом — мы же комсомольцы! — Конечно, выйдет,— поддержал ее Валерий Аверьянов.— Я предлагаю всесторонне рассмотреть вопрос, что нам необходимо сделать для создания номера, — продолжал Валерий с тем пафосом, с каким он обычно выступал на собраниях. — А чего там рассматривать! Твою фигуру, что ли? — прервал его Чайников. — Дело тут ясное. Заниматься надо больше — и весь разговор. Пошли к кольцам! И придирчиво-ворчливый Чайников заставил Валю и Валерия Аверьянова подтягиваться на кольцах и делать вывороты, чтобы укрепить мышцы рук и брюшного пресса. Он был неумолим и занимался с партнерами до тех пор, пока они не устали.
— Ничего, ничего. «Накачаете» себе мускулы, и номер получится, — ободрял он ребят. — Ты нас уже так «накачал», что того гляди лопнем. Вот будет Номер! — сострил Валерий Аверьянов. Ребята засмеялись и впервые дружелюбно посмотрели друг на друга. С этого дня они начали регулярно заниматься. Желание преодолеть трудности и создать номер сблизило их. Они стали друзьями. Теперь ребята всегда были вместе — на занятиях, в кино, в столовой, на комсомольских субботниках, на строительстве стадиона в Лужниках. Они читали одни и те же книги и вместе готовились к экзаменам.
Тут уж Валя и Аверьянов «накачивали» Чайникова и не отпускали его до тех пор, пока он не выучил трудно дававшиеся ему даты по истории СССР. «Святая троица» — шутливо называли теперь их товарищи по училищу. Вскоре дружба принесла первые плоды. Валя стала общительнее, у Чайникова исчезла раздражительность, Аверьянов чаще шутил и веселил своих друзей. Это повлияло и на работу над номером. Валерий Аверьянов стал решительнее и инициативнее, а у Вали появилась уверенность в своих партнерах. Она знала, что во время выполнения трюка ее страхуют друзья, которые в нужный момент придут на помощь. Поэтому она теперь часто работала без лонжи.
У ребят проснулся дух соревнования и творчества. Они стали сами придумывать трюки, которые обычно затем просматривались режиссером-педагогом. Друзья не уходили с манежа до позднего вечера, пока им не говорила сторож тетя Дуся: —Ребята, одевайтесь! Пора по домам. Даже выйдя из училища на тихие заснеженные улицы Ямского поля, над которыми уже висел, точно гимнаст на трапеции, узкий полумесяц, друзья не могли не удержаться, чтобы не повторить трюки. К удивлению редких прохожих, ребята делали сальто-мортале, со смехом приземлялись прямо в мягкие сугробы. Усиленная тренировка дала свои результаты. Оба Валерия получили первый разряд по акробатике, а Чайников стал чемпионом ДСО «Буревестник». Их пригласили сниматься в кинокартинах «Огненные версты» и «Борец и клоун».
А спустя некоторое время Валя сообщила своим партнерам: — Ребята! Нас включили в число участников фестиваля. Но как ни велик был для них соблазн участвовать в кавалькаде и водной пантомиме, увидеть выступления зарубежных артистов, они отказались от этого и предпочли поехать на практику в цирк. Друзья давно уже мечтали выступить со своим номером перед зрителями. Не на детских елках и на шефских концертах, устраиваемых комитетом комсомола, на которых они уже множество раз демонстрировали свое возросшее мастерство, а в настоящем цирке!
Режиссер-педагог С. Морозов (в центре) беседует со студентами циркового училища В. Чайниковым, В. Аверьяновым и В. Долговой
Ребята поделились своими планами с директором. И вот в один из весенних дней, когда стали распускаться на улице липкие тополя, им наконец сказали: — Вы едете в Уфу, в передвижной цирк № 7. ...Незабываемый на всю жизнь вечер первого выступления!.. Короткие, но кажущиеся почему-то длинными минуты ожидания за кулисами того момента, когда инспектор манежа объявит их номер. Как трудно непослушными, трясущимися руками раскрыть занавес форганга и впервые выйти на залитую светом арену! ...Само выступление прошло точно во сне. Они пришли в себя только в своей гардеробной и принялись делиться впечатлениями. — Выхожу я на арену... Прожектора в глаза... Ничего не видно, — возбужденно говорил Чайников, шагая по комнате, — ноги, руки дрожат. Ну, думаю, провалились!.. А тут из светлого мрака Валерий подходит. Взял я его за руку. Нет, думаю, теперъ я не один! Живем! И страх моментально пропал. — И мне до этой минуты страшно было. Куда ни посмотрю — всюду на тебя глаза. И все почему-то необыкновенно близко, — признался Валерий Аверьянов.— А Валя-то наша, Валя!..
Смотри, она и до сих пор дрожит. — А что ты хочешь, я ведь в первый раз выступала! — оправдывалась Валя, снимая грим. — Понимаю, понимаю, милочка! — шутит Валерий. — И со мной это было, когда 18 лет назад я начинал свою артистическую карьеру. Пришли старшие коллеги. Поздравили друзей с дебютом и отправили их отдыхать. Как хорошо, взявшись за руки, пройтись после дебюта по улицам вечернего города, сбегающим к реке Белой. Радостно сознавать, что сделал важный в жизни шаг и что упорная тренировка не пропала даром. Хочется петь, веселиться и работать, работать...
За друзьями бежит следом стайка любознательных ребятишек. — Артисты из цирка, — шепчут они. — Законно работают... Сам только что видел... Давай, Петька, спросим, а? Один из мальчуганов подходит к ним и, ужасно конфузясь, спрашивает: — Дяденьки, а, дяденьки... Скажите, как на акробата выучиться?.. Жизнь юных практикантов вошла в нормальную колею: ежедневные репетиции на манеже, выступления, ночные прогулки по городу. В Уфе друзья не только получили прекрасную практику, но и всем сердцем прочувствовали казавшиеся им раньше несколько отвлеченными слова Сергея Дмитриевича Морозова о благородном труде артистов, об их профессиональной этике. ...
Это случилось незадолго до отъезда в Москву. Неожиданно заболела Валя. Срывался номер. Но существует железный неписаный закон цирка — номер должен быть показан во что бы то ни стало. И вот Аверьянов и Чайников выступают вдвоем на арене как темповые акробаты. А после представления спешат навестить Валю. — Мальчики, вы уж извините меня, что я подвела вас, — чуть не плача, говорит Валя. — И зачем только врачи лекарства выдумали. Я уже все средства от гриппа сразу приняла, и совсем почему-то не помогает. С большим трудом друзьям удается успокоить Валю и упросить ее, чтобы она не выходила на манеж больная. А через несколько дней им пришлось выдержать еще одно испытание. Когда Чайников и Аверьянов вышли на манеж репетировать, неожиданно налетел сильный порыв ветра. Разорвало брезент купола, и, ломая стулья, на арену упала пятитонная опорная мачта. Начался проливной дождь. Присутствующим на манеже еле удалось спастись в помещении конюшни.
Когда актеры несколько опомнились после случившегося, к ним обратился директор цирка: — Друзья, случилась беда. Одна мачта и половина штормбалок на арене! Другая балка еле удерживается тросом, манеж полон воды... Срываются три воскресных представления. Аврал, друзья, аврал! Начался аврал. И хотя в труппе были воздушные гимнасты, первым полез на наклонившуюся мачту отвязывать остатки брезента комсомолец Валерий Чайников. Полная темнота... Мокрый, скользкий столб, готовый вот-вот рухнуть. Того гляди сорвешься и упадешь на скамейки для зрителей. Но вот следом на мачту взбирается Аверьянов, и на душе у Чайникова точно так же, как и во время дебюта, становится спокойнее. — Осторожно, ребятки, осторожно, вдруг раздается снизу из темноты знакомый голос Это, узнав о происшествии, встала с постели и прибежала в цирк Ваяя. — А, Валя! — кричит ей Аверьянов. — Мы теперь новую профессию осваиваем. Были эксцентриками — стали воздушными гимнастами. Ты не беспокойся. Иди домой. Но Валя не отходит от мачты, пока ее друзья расшнуровывают брезент и спускаются на землю. Затем ребята вместе с другими актерами убирали свалившуюся мачту, вычерпывали из манежа воду и свертывали брезент. А на следующий день они участвовали во всех трех представлениях.
Директор цирка объявил им благодарность за активную работу во время аврала… Незаметно пролетела практика, и вот друзья снова в училище. Отрабатываются начистоту трюки, готовятся к выпуску, — так закончил свой рассказ директор училища. Услышав, что разговор идет о них, эксцентрики прервали упражнение. — Александр Мартьянович, когда нам сделают новые костюмы для номера? Ведь скоро выпуск. — На днях будут сделаны эскизы, — ответил Волошин и, лукаво улыбнувшись, добавил: — А я думал, вам так понравилось в училище, что вы не собираетесь его покидать. — Что вы, что вы! — наперебой заговорили юноши, — Ведь нас ждут зрители… — Хорошие ребята, — сказал мне Волошин, когда мы отошли в сторону. — Только не подумайте, что это какие-то особенные люди. Просто они — комсомольцы, будущие настоящие артисты. У нас таких немало. Действительно, на манеже училища было много будущих мастеров арены, и все они работали легко, задорно, слаженно.
И я представил себе переполненные зрителями шапито, где-нибудь на целине или на строительстве большой сибирской ГЭС. Громким, сочным голосом инспектор манежа взрывает выжидательную тишину цирка: — Новый оригинальный номер — «Сценка в спортивном зале». Исполняют артисты… Из оркестра летят под купол жизнерадостные, как сама молодость, звуки спортивного марша, и на освещенную арену бодро выходят двое юношей и девушка и начинают исполнять свой комсомольский номер.
Е. Марков
Журнал « Советский цирк» февраль 1958 год
|
|
|
Подписаться на
рассылку сайта: |
|
|
|
|
RSS 
