Художественная самодеятельность и цирк

В Советском Союзе предоставлены большие возможности, для расцвета народных талантов во всех областях искусства.

Это подтверждается огромным количеством участников смот­ров художественной самодеятельности. Но, к сожалению, один из видов искусства все еще не получил должного развития в само­деятельности. Мы говорим об искусстве цирка.

Искусство цирка неизменно пользуется признанием самых ши­роких масс. Советский цирк и его мастера по праву заслужили большую популярность. И вдвойне обидно, что в художественной самодеятельности искусство цирка получило такое слабое раз­витие.

По нашему мнению, одной из причин такого положения яв­ляется сложность циркового искусства — искусства многогранно­го, в котором сочетаются самые разнообразные жанры: здесь и акробатика, и эквилибристика, и жонглирование, и дрессировка животных, и один из самых трудных видов искусства — клоу­нада. Вот в силу этой многогранности, требующей весьма опыт­ного руководства, и возникают первые трудности в приобщении к искусству цирка.

Эти трудности можно было бы частично преодолеть, если бы имелась соответствующая литература и пособия. Но такой лите­ратуры нет. Те редкие издания, которые посвящены вопросам цирка, стали библиографической редкостью. Наши журналы, при­званные помогать художественной самодеятельности, — «Клуб», «Культурно-просветительная работа», «Художественная самодея­тельность» и ряд других — почти не касаются искусства цирка и не пропагандируют его. Да и наши молодежные газеты много пишут о художественной самодеятельности, о хорах, о танцеваль­ных коллективах, об ансамблях песни и пляски, об оркестрах, о драматических и даже об оперных и балетных коллективах, но только никто и нигде не писал о самодеятельных цирковых кол­лективах.

Неужели их нет в Советском Союзе? Этого не может быть! Они есть! Они должны быть!

Мы надеемся, что журнал «Советский цирк» поддержит дело развития цирковой самодеятельности. И вот здесь возникает наш первый вопрос: «Имеют ли право на существование цирковые самодеятельные кружки и коллективы? Или для этого требуется разрешение вышестоящих инстанций? И каких именно?»

Несмотря на кажущуюся несуразность такого вопроса, он воз­ник из нашей практики.

Наш акробатическо-цирковой коллектив Даугавпилсского До­ма культуры № 1 был выдвинут на I республиканский фестиваль молодежи Латвии. Когда мы прибыли в Ригу и поинтересовались, где нам можно показать свою работу (наша программа требовала достаточно высокого помещения для подвески трапеции и других снарядов), то нам в республиканском Доме народного творчества заявили: «Мы не предусматривали таких выступлений и возможности, существования таких коллективов, а если бы знали, то не вызывали бы вас!»   Вот поэтому мы задаем свой вопрос.

Наш коллектив существует всего два года, объединяет два­дцать пять молодых любителей цирка в основной группе и де­сять — в детской.

Начали мы свои занятия с простейшей разновидности, цирко­вого искусства — с акробатики. Мы называем ее простейшей не с точки зрения трудности исполнения, а с точки зрения организа­ционных и материально-технических возможностей. Вначале ра­ботали только над партерными жанрами (акробатические прыж­ки, силовые комбинации, пластические этюды и т. д.), а затем стали, осваивать снаряды — трапецию, подвесной шест (бамбук), перш, рамку.

И вот в самом начале нашей работы, когда мы называли свой кружок акробатическим, нам пришлось столкнуться с первой трудностью — с «принципиальными разногласиями».

Воздушные гимнасты Р. Осипова и А. Андреев

Ряд руководящих работников нашего города считал, что если кружок акробатический, то ему место не при Доме культуры, а в секции акробатики, при спортивном обществе «Даугава». Мы со своей стороны доказывали, что такой переход нецелесообразен, что мы ставим перед собой совершенно другие задачи, нежели те, что стоят перед секцией акробатики. Мы ставим перед собой задачу овладеть не только спортивным мастерством, мы стремимся средствами художественного исполнения превратить физическое упражнение и трюк в такое же произведение искусства, каким является выступление танцевальных коллективов. Пока свою точку зрения нам удавалось отстаивать, но время от времени опять возникают те же разговоры, и наша работа оценивается не с художественной точки зрения, а только с точки зрения спортив­ных программ. Вот поэтому мы задаем второй вопрос: «Правы ли мы в своих принципиальных установках, ставя перед собой зада­чу «демонстрировать силу, ловкость и отвагу, возбуждать смех и восхищение блестящим, ярким и преувеличенным  зрелищем?» (А. Луначарский, «Задача обновленного цирка»)

В процессе нашей работы мы стремимся овладеть как осно­вами спортивного мастерства, так и основами сценического вопло­щения. Но за неимением специальных руководств учимся, подра­жая как мастерам спорта, так и мастерам цирка, по тем скуд­ным сведениям, которые имеются в печати. Но, подражая, мы стремимся искать новые формы в соответствии с тем смыслом, какой мы вкладываем в любимое нами искусство, и соответствен­но силам и способностям каждого из нас. Поэтому мы не при­держиваемся программ спортивных секций по акробатике, а стремимся вносить новые элементы в каждый акробатический жанр. Вот по этим причинам нами были введены гимнастические аппараты, отсутствующие в секциях акробатики — трапеция, перш, бамбук, рамка и другие.

Эквилибристы на перше  В. Иванов и П. Пеньковский    

Эквилибристы на лестнице А. Бабушкина и Г. Махлин

Но здесь мы столкнулись с новой трудностью. Отдел культуры Даугавпилсского горисполкома запретил нам заниматься на тра­пециях и першах ввиду якобы «опасности для жизни» и возмож­ности травм. Для нас такое запрещение совершенно непонятно. Не говоря уже о том, что мы, как и вся советская молодежь, хо­тим быть отважными, смелыми и ловкими и стремимся развить в себе эти качества, мы вместе с этим совершенно не желаем бес­смысленно рисковать. Нами принимаются все необходимые ме­ры по технике безопасности и применяется надлежащая страхов­ка. В связи с этим у нас возникает третий вопрос: «Почему нам не разрешают тренироваться на воздушно-гимнастических аппа­ратах?» Ведь не боятся же травм при занятиях футболом, бок­сом, спортивной гимнастикой, мотоспортом, борьбой, где такая опасность существует.

Мешает творческим занятиям нашего коллектива и «потреби­тельское» отношение к самодеятельности. Мы совершенно согласны с тем, что кружковцы должны выступать в концертах, но когда самодеятельный коллектив превращают в какое-то «концертное бюро», то это уже никуда не годится.

За 1957 год наш коллек­тив участвовал в ста пятидесяти концертах. Из-за такой не­померной нагрузки у нас почти не остается времени для трени­ровок и серьезных репетиций. А ведь старшие участники коллек­тива кроме основной работы днем на производстве вечерами, еще учатся в школе рабочей молодежи, или в вечернем техникуме. Не нужно забывать, что у них есть своя личная жизнь, что им тоже хочется отдохнуть или развлечься.

«Не следует ли как-то регламентировать выступления само­деятельных коллективов в концертах?» — таков наш четвертый вопрос.

И, наконец, последний: «Какими должны быть сценические костюмы   участников нашего  коллектива?».

От нас нередко требуют, чтобы мы выступали в однотипных костюмах спортивного характера без учета особенностей того ила иного номера. С нашей точки зрения, спортивный костюм приемлем для тренировочных занятий, но не для сцены. Костюм должен украсить номер, сделать его более эффектным, красивым, подчеркнуть особенность, так сказать, «изюминку» номера и, ко­нечно, ни в коем случае не связывать исполнителя. Например, наши гимнасты, исполняющие пластические этюды, справедливо возражают против закрытых костюмов, которые скрадывают пре­лесть, красоту и изящество номера.

Поневоле вспоминаются стихи,  которые Маяковский   адресо­вал ханжам от спорта и физической культуры:

«Нет лучше одежи,

Чем бронза мускулов

и свежесть кожи!»

Наши девушки, кстати говоря, очень скромные и стыдливые, вполне согласны с Маяковским, и только начальство по-прежнему против того, чтобы мы оформляли свои номера в соответствии с их характером.

Нам очень хочется работать в полюбившемся виде искусства. Мы хотим, пока в самодеятельности, освоить первые навыки, что­бы в дальнейшем некоторые из нас могли бы стать артистами. Мы хотим заниматься в условиях, где имеется возможность ру­ководства нашими занятиями, где имеется возможность контро­ля — идейного, художественного, медицинского, — где имеется возможность работать коллективно, а не в одиночку.

Если бы было не одно цирковое училище (в Москве), а не­сколько, тогда, может быть, не пришлось бы задавать этих во­просов.

Убедительно просим опубликовать наше письмо. Может быть, это поможет разрешить наши споры.    

По поручению коллектива письмо подписали участники кол­лектива: А. Ивашкевич, токарь; В, Иванов, столяр; Г. Махлин, рабочий-путеец трамвайного депо; П. Пеньковский, педагог 1-й средней школы; Г. Норкин, обойщик фаб­рики «Красный мебельщик»; С. Семенов, электромонтер конторы благоустройства; К. Куликова, фельдшер детской поли­клиники; 3. Руцяна, лаборантка электроизмерительной лабо­ратории; М. Орлова, закройщица конезавода; Л. Быкова, студентка пединститута; Г. Дедель, учащаяся 9-го класса сред­ней школы; 3. Николаева, учащаяся 7-го класса средней шко­лы; С. Денисов, учащийся 8-го класса средней школы; А. Руцин, руководитель коллектива, инженер-экономист энергорайона; Ю. Спивак, директор Даугавпилсского Дома культуры № 1.

Журнал « Советский цирк» май 1958