Клоуны - Пат и Паташон

Давно это было; в пору нашей юности. Будучи студентами Техникума циркового искусства, я и мой партнер Иван Байда приготовили пародийно-эксцентрический номер, с которым предполагали выступить на госэкзамене.

Клоуны - Пат и Паташон Иван Байда и Сергей Курепов

Мы придавали большое значение «обкатке» нашего номера на зрителях. Поэтому на всякие выступления выезжали с большой охотой. Как-то зимой 1932 года профком техникума направил нас для участия в очень ответственном концерте в клубе на Пушечной улице, где в 1938 году был создан Центральный Дом работников искусств.

Приехали на Пушечную. С чемоданами в руках поднялись по чугунной узорной лестнице. Нас остановили контролерши.

— Вам куда, молодые люди?
— За кулисы.

Контролерши внимательно оглядели нас.

— Подождите, — сказала одна из них и ушла.

Поднимались люди с чемоданами, произносили такие же слова «мы за кулисы» и беспрепятственно шли дальше. Но вот вернулась контролерша в сопровождении какого-то человека, очевидно, администратора. Он попросил нас назвать свои фамилии, заглянул в листок, который держал в руках, придирчиво осмотрел нас и наконец произнес:

—    Проходите.

Когда мы вошли в комнату за кулисами, участники концерта — артисты московских театров и филармонии — были в сборе. Все гримировочные столики оказались занятыми. Взяв два стула, мы устроились в углу. Байда скинул потертый тулуп, я снял с себя потрепанное пальтишко. Оно было мне велико, и приходилось для сохранения тепла туго подпоясываться солдатским ремнем. Присутствовавшие посматривали на нас настороженно и бросали на нас недоверчивые взгляды. О чем-то тихо переговаривались. Байда прошептал мне:

—    Не дрейфь, нас встречают «по одежке».

Пианистка прекратила аккомпанировать певцу, встала на цыпочки, схватила с пианино свою чернобурку и быстро спрятала ее в чемодан. В комнату вошел администратор. Пианистка бросилась к нему. Указывая на нас, почти закричала:

—    Кто эти люди?!

Администратор, желая сгладить неловкость, сказал:

—    Разрешите представить вам будущих артистов, студентов циркового техникума. Они любезно согласились принять участие в нашем концерте.

После этого пианистка вернулась к инструменту и каждый стал заниматься своим делом. Мы переоделись и ушли за кулисы. Там разминались и смотрели выступления артистов.

В концерте принимали участие певцы, мастера художественного слова, скрипач, виолончелистка, артисты балета. Но не было ни юмора, ни шуток. Отсутствовал и конферансье. Просто ведущий объявлял номера. Свое выступление мы построили на эксцентрической акробатике и пародировании танцев. Исполняли мы все это в стиле популярных в то время комиков Пата и Паташона.

Объявили наш номер. Появление на сцене двух комических персонажей вызвало в зрительном зале оживление.

Впереди шел Пат, ведя за руку Паташона. Пат — Байда, длинный, худой, в узких полосатых штанах, в кургузом пиджачке с короткими рукавами, подпоясанном веревкой. Нос у Пата походил на утиный, усы уныло обвисли. На голове — темный лохматый парик и черный котелок.

Поменьше ростом и поплотнее, я изображал Паташона. На мне был обуженный, укороченный костюм. В противоположность Пату мой Паташон отличался веселым характером.



Вначале мы показывали пародию на модные тогда ритмические танцы. Юмор ее заключался в том, что, танцуя, мы нарушали синхронность движений. Разнобой приводил к столкновениям, акробатическим каскадам, нечаянным оплеухам. В общем, это была ссора между партнерами, решенная в эксцентрическом плане. После этого шел сольный танец Пата. Я убежал за кулисы переодеться для следующей пародии. Артисты, закончившие свои выступления, оставались за кулисами.

Смех в зрительном зале нарастал, артисты стали внимательнее присматриваться к тому, что происходит на сцене. А на сцене происходило «черт знает что». Несуразный, долговязый Пат самозабвенно исполнял свой танец. Это был набор невероятно смешных акробатических «корючек», перемежавшихся с подлинно танцевальными движениями. Батманы Байда «бросал» такие высокие, что казалось, будто он вскидывает не ноги, а руки. Руками он обхватывал себя, и они на его спине соединялись так, словно его обнимает кто-то другой. И тут же Байда вдруг становился наполовину меньше ростом — складывался пополам, обнимая ноги, и голова его появлялась внизу с обратной стороны, почти на уровне ботинок. В таком невероятном положении, сделав несколько пируэтов, он падал плашмя на пол и тут же, изображая лягушку, скакал на руках по сцене. Затем он вставал в полный рост и стоял не двигаясь. Но танец продолжался. И складывалось впечатление, что танцует все в отдельности: голова, губы, усы, брови, даже пальцы рук. Затем он демонстрировал невероятно смешные пируэты. Байда прижимал ногу к груди и «играл» на ней, как на балалайке, продолжая танцевать на другой ноге. Финал его сольного танца — высокий, молниеносный двойной тур с приходом на «шпагат». Все это исполнялось под мелодию «Барыни».

Артисты, смотревшие из-за кулис, хохотали невероятно. А судя по звукам, доносившимся из зала, я понял, что Байда прошел «на ура».

Уже тогда в Байде угадывался мастер. Вместе с другими выпускниками циркового техникума начала тридцатых годов он принимал участие в создании советской школы эксцентрики.

...Байда стоит, кланяется, восстанавливает дыхание. Зрительный зал успокаивается. Звучит «Лебедь» Сен-Санса. Из-за кулисы появляется обнаженная рука Паташона, делающая волнообразные движения. За рукой появляется и Паташон. Поверх его костюма надета балетная пачка. На голове своеобразное «эспри» (обыкновенное куриное перо, привязанное ленточкой и торчащее вверх).

Могу добавить: и успех пародийного па-де-де был огромен.

Закончилось наше выступление. Закончился концерт. Все участники вышли на сцену, выслушали слова благодарности, Артистам преподнесли цветы, администратору вручили грамоту. Занавес закрылся. Мы с Байдой стояли, окруженные улыбавшимися артистами. Уже знакомый нам администратор, обращаясь ко мне и Байде, сказал:

— Примите благодарность от всех, кто участвовал в концерте. Вы доставили нам большое удовольствие. Если захотите послушать оперу — милости прошу на любой спектакль. Я — администратор филиала Большого театра.

И. КУФРИ

оставить комментарий